Критика ТРИЗ

Содержание

НУЖНА ЛИ ТРИЗНА ПО ТРИЗ?
К 80-летию инженера-диалектика Г. С. Альтшуллера


Введение




Альтшуллер и ТРИЗ - близнецы-братья. Когда говорят "Альтшуллер" - подразумевают "ТРИЗ", когда говорят "ТРИЗ" - подразумевают "Альтшуллер".





После смерти Альтшуллера ТРИЗ заглохла.

Говоря о ТРИЗ (теории решения изобретательских задач), нельзя не вспомнить ее создателя и пламенного пропагандиста - Генриха Сауловича Альтшуллера. Более того, перефразируя Маяковского, я, нисколько не погрешив против истины, могу выразиться гораздо сильнее: Альтшуллер и ТРИЗ - близнецы-братья. Когда говорят "Альтшуллер" - подразумевают "ТРИЗ", когда говорят "ТРИЗ" - подразумевают "Альтшуллер". И это притом, что Альтшуллер всячески подчеркивал объективный, неличностный характер своего научного детища. Да, после смерти Альтшуллера осталась его школа, остались его ученики, которые пытаются двигать ТРИЗ вперед, но их деятельность - всего лишь бледная тень на фоне того, что сделал их учитель.

При Альтшуллере ТРИЗ, хоть и с трудом, но набирала обороты, росла и качественно и количественно, несмотря на ошибки разработчиков, на колоссальное и дикое сопротивление со стороны разнообразных "мертвых душ" из среды научного и околонаучного чиновничества; без Альтшуллера ТРИЗ заглохла, да так заглохла, что в пору говорить о ее если не смерти, то тяжелейшей болезни.

Умерла ли ТРИЗ или всего лишь испытывает болезнь роста? Если умерла, то нужна ли пышная тризна в знак глубокого уважения к прижизненным достижениям покойной? Если ТРИЗ жива, то что нужно сделать, чтобы она поскорей оправилась от тяжкой затяжной болезни?

В чем тут дело? Умерла ли ТРИЗ, не выдержав проверку временем, или всего лишь испытывает болезнь роста? Если умерла, то нужны ли торжественные похороны, нужна ли пышная тризна в знак глубокого уважения к прижизненным достижениям покойной? Если ТРИЗ жива, то что нужно сделать, чтобы она поскорей оправилась от тяжкой затяжной болезни? Проведя обстоятельный анализ основных понятий (концептуального каркаса) ТРИЗ, я постараюсь дать объективный и полный ответ на все эти вопросы.

Меня могут одернуть: какое право ты, безвестный Александр Горлов, ни доктор, ни даже кандидат наук, ни изобретатель, ни даже просто инженер имеешь на то, чтобы от имени науки выносить тот или иной приговор ТРИЗ? Тем, кто способен на предъявление подобных претензий, я отвечу парадоксально, в духе Альтшуллера: именно потому, что я, занимаясь научными исследованиями, не делаю карьеру в официальной или неофициальной науке, именно потому, что результаты моего творчества не получили признания за рамками или в рамках тризовской школы, - именно поэтому я и способен объективно судить о ТРИЗ.

Впрочем, я немного слукавил, представляя себя как ученого-любителя, "человека с улицы" для кандидатов и докторов наук: не имея научных регалий, я все же имею некоторое отношение к официальной науке, поскольку в 1994 году получил диплом МГУ, официально причисляющий меня к философам. А кому, как не философу, браться за оценку теории, сторонники которой в своем главном документе (декларации) черным по белому записали следующее: "В конечном итоге комплекс знаний, объединенных под названием "ТРИЗ", должен превратиться в неотъемлемую часть общечеловеческой культуры, творческую грамотность, необходимую человеку не менее, чем обычная и компьютерная"1. Итак, приступим к обстоятельному разговору о теории Г. С. Альтшуллера.



1. Научный вклад Генриха Альтшуллера, или Яблочко на блюдечке с голубой каемочкой

Такой аппарат явно нуждается в доработке!

Так получилось, что с основами ТРИЗ меня познакомил не сам основатель этой теории, а его ученики: в 2001 году я прочитал, а местами просто пролистал объемистую книгу Мееровича и Шрагиной с претенциозным, вызывающим названием "Технология творческого мышления"2. Книга показалась мне любопытной - и только. Правда, очень сильное впечатление (даже несмотря на тяжеловесность выражений - чего стоит одна "мыследеятельность"!) произвело на меня введение (я не встречал раньше такого убедительного доказательства необходимости кардинальной перестройки современного образования на основе опережающей педагогики), но это впечатление быстро погасил остальной материал: несоответствие замаха осуществленному действию резало глаз.

Обложка книги Мееровича и Шрагиной. Претенциозность названия подчеркнута рисунком художника

Когда в моих руках оказалась книга о ТРИЗ Г. С. Альтшуллера, я был настроен весьма критически, но произошло чудо: несмотря на то, что многое из написанного автором вызывало и вызывает у меня возражения, книга захватила меня, и я "проглотил" ее за два дня, хотя к технике и изобретательству прямого отношения не имею.

И, когда в моих руках оказалась другая книга о ТРИЗ, теперь самого Г. С. Альтшуллера, я был настроен весьма критически, тем более что автор озаглавил свой труд намного претенциозней, чем Меерович и Шрагина, - "Творчество как точная наука", а выглядел он при этом совершенно непрезентабельно: тоненькая, пожелтевшая, изрядно потрепанная книжонка в мягкой истертой обложке, когда-то (видимо, давно) развалившейся надвое и склеенной с помощью полоски бумаги, - явно не чета солидно изданной, новенькой "Технологии творческого мышления". Все было против Альтшуллера, но произошло чудо: несмотря на то, что написал он о том же, о чем и Меерович со Шрагиной, - об основах ТРИЗ, несмотря на то, что многое из написанного им (больше, чем у его учеников!) вызывало и вызывает у меня возражения, причем в ряде случаев принципиальные, книга захватила меня, и я "проглотил" ее за два дня, "скушал" со всеми формулами и техническими задачами, хотя к технике и изобретательству прямого отношения не имею.

Обложка прочитанной мною книги Альтшуллера. Видно, насколько она потрепанная

О сложнейших вопросах творчества, ставящих в тупик официальную науку, Альтшуллер пишет легко и увлеченно, не обходя при этом острых углов и не боясь ошибиться.

Привлек масштаб личности: автор тоненькой книжки, как заботливый доктор с доброй, ободряющей улыбкой, держал руку на неровном, больном пульсе современного мира, на пульсе всего человечества. Привлекла смелость Альтшуллера: о сложнейших вопросах творчества, ставящих в тупик официальную науку, он говорил легко и увлеченно, не обходя при этом острых углов и не боясь ошибиться. А ошибки-то есть, и о них еще будет серьезный неспешный разговор, но есть и глубокие, очень глубокие мысли, выраженные так просто и в то же время необычно, что от восхищения захватывает дух.

Говоря о теоретических достижениях Генриха Сауловича Альтшуллера, следует начать с главного из них - с великого вклада в дело познания законов социальной жизни, до сих пор, к сожалению, не получившего должной оценки. Нет, я имею в виду не ТРИЗ, не АРИЗ (алгоритм решения изобретательских задач) и тем более не ТРТЛ (теорию развития творческой личности). Непреходящий вклад Альтшуллера в науку составляет не созданный им набор теоретических схем и алгоритмов (эти системы крайне несовершенны, что отчасти видел и сам их создатель), а то, что он, как Данко, ворвался в косный, пропитанный духом формализма мир технического знания, озарив его живым огнем диалектической логики.

Чтобы в полной мере оценить научный подвиг Г. С. Альтшуллера, надо знать о развитии логики и методологии науки в ХХ веке.

Чтобы в полной мере оценить научный подвиг Генриха Сауловича, надо хотя бы в общих чертах знать о движении, которое ко времени создания ТРИЗ наблюдалось в сфере логики и методологии науки, причем не только отечественной, но и мировой. А происходило вот что: формальная логика, переживая свой ренессанс как логика математическая (символическая), все больше и больше, все настырней и нахрапистей теснила диалектическую логику, выгоняя ее из области общественной практики в узкую, затхлую область давно дискредитировавшей себя "чистой" философии. При этом социальной опорой атакующей стороны служила потребность в кибернетизации (Все языки программирования строятся по формально-логическим принципам), а социальной опорой стороны, занявшей оборону, - потребность в марксистской идеологии. В СССР, где, в отличие от других развитых стран, не только проблема кибернетизации, но и проблема развития марксизма была чрезвычайно актуальной, борьба противоположных вариантов логики шла особенно остро, причем страсти постепенно разгорались.

В 1958 году на конференции по теме "Проблема противоречия в свете современной науки и практики", организованной Институтом философии АН СССР, произошла одна из первых жарких схваток между советскими представителями враждебных логических лагерей. Обстановка уже тогда была весьма накаленной. Логики-формалисты, которых вел некий профессор Кольман (Каюсь: мне неизвестны ни его труды, ни даже имя и отчество. Так, видимо, он и останется в моей памяти: просто Кольман, бравый профессор формальной логики), дружно настаивали на том, чтобы диалектики безоговорочно признали принцип непротиворечия как общелогический.

Эти притязания получили отпор, и прежде всего со стороны Эвальда Васильевича Ильенкова. "Диалектическую логику противоречие ведет вперед, по пути дальнейшего движения мысли от абстрактного к конкретному, - подчеркнул он в своем ярком, бескомпромиссном докладе. - Формальную же логику противоречие поворачивает назад, к проверке и перепроверке уже имеющихся абстракций. К конкретному этот путь не ведет, а ведет только к словесному переиначиванию все тех же абстракций. В этом-то и вся разница. И это спор - не схоластический"3.

В концовке доклада Ильенков упомянул о сфере современной техники: "Сторонники точки зрения проф. Кольмана апеллируют, как правило, к практике современного приборостроения, к принципам счетно-вычислительных машин, к теории кибернетики, которая-де не может шагу ступить без соблюдения принципа "непротиворечивости". Вся эта область современной техники становится-де невозможной, если в основу логики положить разрешение противоречий в определениях, а не его запрет.

Не будем с ними спорить в этом пункте, зададим только один вопрос: а почему не предположить, что живой человеческий мозг с его мышлением и отличается от механической модели мышления именно тем, что не только "выносит" напряжение внутреннего противоречия, но и находит в нем стимул своего развития, движения по конкретной логике конкретного объекта, к которому самая совершенная машина, как известно, не способна.

Проф. Кольману, по-моему, следует распрощаться с той иллюзией, что та "логика", которая лежит в основе счетно-вычислительных операций, и есть "логика", соответствующая живому развитию человеческого знания. Как частная техническая дисциплина такая "логика" правомерна и нужна. Но не нужно увлекаться, не нужно превращать ее принципы в принципы диалектической логики"4.

Критикуя зарвавшихся оппонентов, Ильенков выступил очень ярко и резко, однако формалисты не очень-то испугались его жесткой критики, ибо он оказался один: никто из диалектиков, участвовавших в конференции, не поддержал его бескомпромиссную позицию. Уже тогда, в пятидесятые - шестидесятые годы XX века, многие представители диалектического лагеря были настроены примиренчески, рассуждая примерно так: "Устранение в ходе развития науки формально-логических противоречий означает, что диалектическая логика … не устраняет формальную логику, но, наоборот, принимает ее и обосновывает ее действие"5.

Э.В. Ильенков. 50-е годы

Это миролюбие имело своим основанием не какие-то прекраснодушные этические принципы, а весьма неприглядный, шкурнический расчет. Типичный советский диалектик был, по преимуществу, не логиком, а идеологом: он помогал партии в разработке "стратегии коммунистического строительства" (на деле - в сочинении совершенно ненаучных, оторванных от жизни идеологических схем). Благодаря этой престижной партийной работе диалектический лагерь располагался гораздо ближе к советскому Олимпу, чем лагерь формалистов. Но, занимаясь логическим обеспечением строительства воздушных замков, диалектики все больше и больше отрывались от реальной жизни, постепенно теряя способность оказывать эффективную помощь при решении конкретных практических вопросов. Зато такую способность имели и культивировали в себе формалисты - те, которые занимались кибернетическими исследованиями, точнее - логическим обеспечением разнообразной управленческой деятельности. Отсюда и примиренческие настроения диалектиков. Они настойчиво предлагали формалистам поделить сферы влияния: мы - идеологи, а вы - практики.

Однако представители формально-логического лагеря, обделенные теплыми местами и чувствовавшие растущее моральное превосходство, были настроены весьма воинственно и при каждом удобном случае затевали свару, используя то военную хитрость, то лобовую атаку.

Военная хитрость формалистов столь же незатейлива, как и их основные принципы. В сборнике под впечатляющим названием "Логика и методология научного познания", изданном в 1974 году, большинство статей посвящено модальной логике. Вот, что говорит об актуальности этой темы предисловие: "Логические исследования модальных систем … имеют существенное значение для дальнейшего развития диалектико-материалистической теории познания. Они позволяют более глубоко уяснить структуру и логическую природу … основополагающих гносеологических категорий… Комплексный логико-гносеологический анализ категориального аппарата служит эффективным средством, позволяющим поднять на новую ступень научные изыскания в области логики научного познания, философских проблем естествознания и диалектической методологии в целом"6. Эта цитата из предисловия наводит на мысль, что сборник имеет диалектический характер. Как бы не так! На самом деле, сборник - формально-логический, диалектикой в нем и не пахнет. Например, автор предисловия А. А. Старченко свою статью посвятил такой почтенной теме, как создание "условий, обеспечивающих единообразное и точное применение и исполнение юридических законов" посредством "правильного решения вопроса о логической структуре норм права"7. Формально-логический анализ правовых норм - вот и все содержание статьи, которая, согласно предисловию, служит развитию диалектической методологии. А вот образчик лобовой атаки на диалектику: "…Развитию теории способствует не наличие в ней противоречия, а необходимость в его устранении"8. Этот софизм, согласно которому не само противоречие вызывает необходимость своего устранения, а нечто совсем другое (наверное, принцип непротиворечия), написан для студентов вузов: дескать, мотайте на ус. Как будто и не было конференции 1958 года!

Типичный советский диалектик за партийной работой


1961 г. Хрущев заявляет о том, что в 1980 г. будет построен коммунизм. Без диалектики этот бред не обосновать

С приходом к власти Горбачева официальная советская наука откровенно переориентировалась с диалектических принципов теоретического познания мира на формально-логические.

С приходом к власти Горбачева партийно-хозяйственная верхушка СССР взяла курс на сближение с Западом. К тому времени потребность в кибернетических разработках резко возросла, а авторитет марксизма, отягощенного надуманными идеологическими схемами, напротив, значительно упал. В логико-методологической сфере все это привело к переориентации официальной советской науки с диалектических принципов на формально-логические. Например, на VIII Международном конгрессе по логике, методологии и философии науки (Москва, 1987) не было ни одной секции по диалектической логике, зато по формальной их было несколько9.

"Демократический" переворот, увенчавший горбачевскую перестройку, сделал марксистскую идеологию гонимой, а вместе с ней гонимой оказалась и диалектика. Формальная логика добилась полного господства в научной сфере, ее представители праздновали долгожданную победу, причем праздновали широко, в мировом масштабе.

Победоносное наступление формальной логики

На IX Международном конгрессе по логике, методологии и философии науки (Упсала, 1991) известный формальный логик Г. Х. фон Вригт заявил, что, по его мнению, "наиболее характерной чертой философии XX века было возрождение логики"10, и, во избежание каких бы то ни было недоразумений, сделал следующее уточнение: "То, что … известно как гегельянская или диалектическая логика, прочно обосновалось в философии. Но не ее я имел в виду, когда превозносил роль логики в современной философской культуре. Ничего подобного!"11 Должно быть, эти слова старик-докладчик произносил с большим чувством и, прежде чем продолжить доклад, пережидал бурные и продолжительные аплодисменты собравшихся на конгрессе соратников.

В другом месте своего доклада Г. Х. фон Вригт, войдя в образ великодушного триумфатора, снизошел до реверанса в сторону поверженной диалектики, назвав ее союзником неклассической формальной логики. Однако тут же докладчик охарактеризовал указанного союзника как "не очень надежного" и, отбросив всякое великодушие, издевательски добавил: "Лучшее, на что можно надеяться в этом случае, это то, что исследование диалектики с помощью формальных инструментов ... приведет к демистификации тех черт, которые делали ее приятной для рационального понимания"12. За этой изысканно-витиеватой фразой, достойной дипломатических раутов самого высокого ранга, скрывается зловещая ухмылка хирурга-мясника: дескать, поработаю инструментами - и ничего приятного не останется.

К чему всякие там дипломатические экивоки? Российский соратник фон Вригта В. И. Свинцов, не боясь показаться одиозным, высказался со свинцовой прямотой: "О диалектической логике так много наговорено и написано, но никто и никогда так и не дал внятного ответа, что это такое". По мнению Свинцова, диалектика в гегелевском или марксистском ее понимании "никогда не была и не могла быть логикой"13.

В 50-х годах XX века, когда создавалась ТРИЗ, до этого формально-логического триумфа было еще далеко. Однако уже тогда не требовалось "логического чутья" или специальной логической подготовки, чтобы понять, куда дует ветер. Казалось бы, выбор Генриха Альтшуллера был предрешен: и логический "ветер", и техническое образование, и симпатии к кибернетике, и жестокая обида, нанесенная советской властью, - все толкало создателя ТРИЗ в объятия формальной логики.

Г.Х. фон Вригт: строгость и благородство


Формально-логическое исследование фон Вригтом диалектической логики

Разрабатывая методологию ТРИЗ, Альтшуллер взял за основу диалектическую логику и остался верен этому принципиальному выбору до самой смерти.

Но произошло прямо противоположное: разрабатывая методологию своих теоретических исследований, Альтшуллер взял за основу диалектическую логику и при всех зигзагах своей научной биографии остался верен этому принципиальному выбору до самой смерти. Дело тут не в стремлении выделиться любой ценой и тем более не в глупости. Так требовало развитие изобретательской деятельности, и шире - развитие творчества, и еще шире - развитие человечества. Он всегда был романтиком - Генрих Альтшуллер, романтиком в лучшем смысле этого слова. Таким же, как и Эвальд Ильенков.

Правда, в первой теоретической работе с наметками ТРИЗ, написанной Г. С. Альтшуллером в соавторстве с Р. Б. Шапиро14, о диалектике сказано мало и вскользь, а в целом материал имеет, вроде бы, формально-логический характер (к примеру, говоря о противоречии, вместо диалектических терминов "разрешение" и "преодоление" авторы предпочитают использовать формально-логический термин "устранение"), но уже здесь есть указания на то, о чем позже, в книге "Творчество как точная наука", будет сказано совершенно недвусмысленно: "Развитие технических систем, как и любых других систем, подчиняется общим законам диалектики"15. Эта фраза - не дежурная, не случайная, не продиктованная внешними для ТРИЗ обстоятельствами, она выражает сущность теоретических построений Альтшуллера.

Мысль о диалектическом характере технического (и не только технического) развития так или иначе воспроизводится во всех крупных тризовских публикациях. Например, в объемистом коллективном труде под названием "Поиск новых идей: от озарения к технологии" она записана так: "Технические системы материальны, это очевидно. Столь же очевиден и факт их развития, подчиняющегося, как и всякое развитие, всеобщим законам диалектики"16. В другой тризовской публикации эта же мысль встречается там, где говорится о серьезных научных кризисах (преодоление таких кризисов, отмечают авторы, требует "разрешения противоречий в соответствии с законами диалектики"17). Что касается Мееровича и Шрагиной, то у них опять же фигурирует мысль о диалектичности технического развития, причем она совершенно справедливо охарактеризована как "основополагающая для всей методологии технического творчества" и записана жирным шрифтом18.

Решительно встав на сторону диалектики, Г. С. Альтшуллер своими тризовскими разработками нанес мощнейший удар по наступающим формалистам и отбросил их там, где никто не ожидал: в технической сфере, которая считалась и до сих пор еще считается формально-логической вотчиной.

Решительно встав на сторону диалектики в крайне тяжелое для нее время позорного отступления под натиском формальной логики, Генрих Саулович Альтшуллер своими новаторскими теоретическими разработками нанес мощнейший удар по наступающим формалистам и отбросил их там, где никто не ожидал: в технической сфере, которая считалась и до сих пор еще считается формально-логической вотчиной. Целая армия горе-диалектиков не смогла (да и не очень-то хотела) показать практическую значимость диалектической логики при решении конкретных задач современного промышленного производства (намного выгодней обслуживать идеологические бредни), и вдруг всего один человек, причем не логик, не философ, а инженер-изобретатель, взялся за это сложнейшее дело и, чуть ли не играючи, справился с ним.

"Самопальная" теория Альтшуллера - неприлизанная, неказистая - превратила диалектику из головоломной игрушки утонченных интеллектуалов в простое и в то же время чрезвычайно эффективное средство решения самых разнообразных изобретательских задач, а затем преподнесла ее огромной массе технарей, как румяное яблочко на блюдечке с голубой каемочкой. И, вкусив этот казавшийся ненужным и недоступным обычному человеку плод, любой мало-мальски толковый инженер, и даже не инженер, а просто квалифицированный работяга, получил возможность изумленно воскликнуть: "Ребята, да ведь это то, что необходимо нам, как воздух!"



2. Идеальный конечный результат (ИКР): клубок противоречий

Ключевым понятием в теории Альтшуллера является понятие идеального конечного результата (ИКР), в котором переплелись и главные достоинства, и главные недостатки ТРИЗ.

От общей оценки научной деятельности Г. С. Альтшуллера пора перейти к анализу ее основных категорий. Самой любопытной из них и потому самой запоминающейся является понятие идеального конечного результата (ИКР) - понятие, в котором сплелись в причудливый узор и главные достоинства, и главные недостатки ТРИЗ.

"В модели задачи, - говорит Альтшуллер, знакомя читателя с ИКР, - описана техническая система (точнее, ее "больной" фрагмент) и присущее ей противоречие. Заранее неизвестно, как реально устранить это противоречие, но всегда есть возможность сформулировать идеальное решение, воображаемый конечный результат (ИКР). Смысл этой операции заключается в том, чтобы получить ориентир для перехода к сильным решениям"19.

Здесь, как и в большинстве случаев, термин "сильное решение" обозначает полное, законченное решение, решение, которое преодолевает содержащееся в задаче техническое противоречие (ТП)20. Вот еще один пример использования данного термина в том же смысле: "Чем труднее изобретательская задача, тем больше вариантов приходится перебрать, чтобы найти решение. А раз так, то прежде всего надо повысить количество вариантов, выдвигаемых в единицу времени. Понятно также, что для обнаружения сильного решения нужно иметь среди рассматриваемых идей побольше оригинальных, смелых, неожиданных"21.

Но иногда создатель ТРИЗ называл сильными решения изобретательских задач высших (по степени сложности) уровней, а всего он выделял пять уровней задач и, соответственно, пять уровней решений. Об уровнях изобретательских задач и их решений подробнее поговорим в других главах, а пока вернемся к ИКР и отметим, что он, согласно Альтшуллеру, не вписывается в шкалу изобретательских решений и располагается выше: "Идеальное решение, по самому определению, наиболее сильное из всех мыслимых и немыслимых решений (для данной модели задачи). Это как бы решение несуществующего шестого уровня. Тактика решения задачи с помощью ИКР состоит в том, чтобы "уцепиться" за этот единственный сверхсильный вариант и по возможности меньше от него отступать"22.

Какими бывают изобретательские ИКР? "При обучении теории решения изобретательских задач особое внимание уделяется освоению понятий об идеальной машине (машины нет, но требуемое действие выполняется), идеальном способе (расхода энергии и времени нет, но требуемое действие выполняется, причем саморегулированно), идеальном веществе (вещества нет, но его функция выполняется)"23.

Тризовское определение идеального объекта противоречиво: если в реальности такого объекта нет, а его функция выполняется, то, следовательно, эту функцию выполняет какой-то другой, реально существующий объект, и, стало быть, изобретателю нужно искать этот реальный объект, не ориентируясь на что-то идеальное.

Обратим внимание на противоречивость тризовского определения идеального объекта (машины, способа или вещества): если в реальности такого объекта нет, а его функция выполняется, то, следовательно, эту функцию выполняет какой-то другой, реально существующий объект, и, стало быть, изобретателю нужно искать этот реальный объект, не ориентируясь на что-то идеальное. Тризовское понятие идеального объекта при том его истолковании, которое только что представлено, оказывается лишним в теории изобретательской деятельности. Тем не менее, несмотря на свою парадоксальность, оно широко и успешно используется в этой теории, доказывая свою важность и незаменимость24.

Это идеальный мост? Нет. Это - пустая выдумка

Альтшуллер характеризует ИКР как "решение несуществующего уровня", но в то же время заявляет о способности идеала адекватно воплощаться в материальных вещах.

Столь же парадоксально выглядит положение о том, что ИКР - самое сильное решение технической задачи: скорее, оно самое слабое, ибо в отличие от любого другого решения принципиально неосуществимо. Но, охарактеризовав ИКР как "решение несуществующего уровня", чуть ниже, на следующей странице, автор книги "Творчество как точная наука", нисколько не смущаясь, заявляет совершенно противоположное: "Направленность на идеал отнюдь не означает отход от реальности решения. Во многих случаях идеальное решение полностью осуществляется"25. Очередное противоречие! Может, оно возникло из-за описки, случайно? Вовсе нет. В другой главе той же книги Альтшуллер снова заявляет о способности идеала адекватно воплощаться в материальных вещах, утверждая, что физические эффекты "нередко позволяют буквально реализовать ИКР"26.

А вот и примеры: "Скажем, идеальность машины обеспечивается тем, что ее функцию по совместительству начинает выполнять другая машина. Идеальность способа нередко достигается выполнением требуемого действия заранее, благодаря чему в нужный момент на это действие не приходится тратить ни времени, ни энергии. Четкая нацеленность на идеал нужна не только при формулировке ИКР, но буквально на всех этапах решения задачи, при всех операциях по АРИЗ. Если, например, … надо ввести вещество, - следует не упускать из виду, что наилучшее вещество - это когда вещества нет, а его функция выполняется. Есть много эффективных способов вводить вещество, не вводя его (одно вещество поочередно выступает в двух видах, вещество вводится на время и т. д.)"27.

Вглядевшись в приведенные примеры, легко заметить их неубедительность: вместо идеального объекта Альтшуллер спокойно подставляет реальный, утверждая, что "по совместительству" это-де и есть ИКР. "…Идеальность машины обеспечивается тем, что ее функцию … начинает выполнять другая машина". Если имеется в виду данная машина, то при чем здесь другая? "Идеальность способа нередко достигается выполнением требуемого действия заранее, благодаря чему в нужный момент на это действие не приходится тратить ни времени, ни энергии". Какой-то способ действия рассматривается до нужного момента как реальный, в нужный момент - как идеальный, а где же реализация идеала? "Есть много эффективных способов вводить вещество, не вводя его (одно вещество поочередно выступает в двух видах, вещество вводится на время и т. д.)". Если вещество введено в двух видах или введено на время, то нельзя, не впадая в противоречие, утверждать, что это вещество не введено!

Формальный логик за нагромождение противоречий при определении ИКР давно обвинил бы Альтшуллера в вопиющей логической безграмотности. Не станем присоединяться к этим обвинениям, ибо интуиция подсказывает нам, что по существу Альтшуллер прав, а логические нестыковки вызваны его стремлением подать сложные мысли максимально просто.

Формальный логик - какой-нибудь фон Вригт или Свинцов, назовем его "фон Плюмбум" - за это нагромождение противоречий при определении ИКР давно обвинил бы Альтшуллера в вопиющей логической безграмотности. Не станем присоединяться к этим обвинениям, хотя и поддержим фон Плюмбума в том отношении, что автору книги "Творчество как точная наука" местами явно не помешало бы выражать свои суждения гораздо строже, точнее. Интуиция подсказывает нам, что по существу Альтшуллер прав, а логические нестыковки вызваны его стремлением подать глубокие, чрезвычайно сложные мысли максимально просто, на блюдечке.

Кто прав - мы или фон Плюмбум? Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к конкретным техническим задачам из книги "Творчество как точная наука". Их много, а мы разберем только пару - под номерами 25 и 48. Выбор этих задач объясняется тем, что для них приведены ИКР, которые, как утверждает автор "Творчества…", полностью реализуемы на практике. Следя за ходом рассуждений Альтшуллера, попробуем выяснить, не допустил ли он каких-либо ошибок.

Не правда ли, хорош?

Начнем с задачи 25, содержание которой изложено так: "Антенна радиотелескопа расположена в местности, где часто бывают грозы. Для защиты от молний вокруг антенны необходимо поставить молниеотводы (металлические стержни). Но молниеотводы задерживают радиоволны, создавая радиотень. Установить молниеотводы на самой антенне в данном случае невозможно. Как быть?"28

Согласно АРИЗ, решая техническую задачу, надо найти элементы, образующие конфликтующую пару. В задаче 25 "два изделия (молния и радиоволны) и один инструмент (молниеотвод). Вместо одной конфликтующей две бесконфликтные пары: конфликт возникает не "внутри" пар, а между ними. Проводящий молниеотвод не конфликтует с молнией - он способен ее "принимать". С другой стороны, непроводящий молниеотвод вполне ладит с радиоволнами - он их не "принимает" и потому не задерживает"29.

Странность употребления слов "изделие" и "инструмент" оставим пока без комментария (разговор о терминологии ТРИЗ будет позже) и продолжим следить за рассуждением Альтшуллера о задаче 25.

"Кстати, - делает он примечательное отступление, - не надо смущаться этих необычных словосочетаний - "проводящий молниеотвод" (масляное масло... каким еще может быть молниеотвод?!), "непроводящий молниеотвод" (какой же это молниеотвод, если он не отводит молнию?!). Нужен весьма незаурядный стиль мышления, чтобы без АРИЗ воскликнуть: "Мне нужен непроводящий проводник! Не полупроводник, это все-таки проводник, а именно непроводящий проводник; не теплая вода, а ледяной кипяток; газообразный камень, темный свет..." АРИЗ делает нормой такой стиль мышления - нетривиальный, парадоксальный, оперирующий противоречиями. А главное - этот стиль закономерно возникает как рабочий режим творческого мышления: включается не по наитию, не по воле случая, а по программе, обеспечивающей его устойчивое поддержание на протяжении всего решения задачи"30.

Радиотелескоп. 60-е годы

Нормальное для ТРИЗ парадоксальное, оперирующее противоречиями мышление - это мышление, которого требует диалектическая логика.

Нормальное для АРИЗ (и вообще для ТРИЗ) парадоксальное, оперирующее противоречиями мышление - это мышление, которого требует диалектическая логика (в "Поиске новых идей" прямо так и сказано: "Регулярное применение аналитического аппарата АРИЗ вырабатывает "аризный" (в сущности - диалектический) стиль мышления…"31). Таким образом, в своем отступлении Альтшуллер призывает читателя, освободив рассудок от мешающих творчеству формально-логических оков, настроиться на волну диалектики.

Но вернемся к задаче 25. Вот ее модель - в том виде, как она представлена в АРИЗ-77: "Даны отсутствующий молниеотвод и молния. Такой молниеотвод не создает радиопомех, но и не ловит молнию"32. От этой экстравагантной картинки идем дальше: "Следующий шаг - составление ИКР. Как и на предыдущих шагах, здесь действуют четкие правила, заставляющие усугубить парадоксальность модели задачи: то, что требует модель, должно быть достигнуто не иначе как "само собой". АРИЗ не оставляет права мыслить несмело..."33

Сухая вода. Дико? Только не для диалектика!

В соответствии с АРИЗ-77 идеальное решение задачи 25 нужно сформулировать так: отсутствующий молниеотвод сам ловит молнию, сохраняя способность не создавать радиопомех. А вот описание изобретения (авторское свидетельство № 177497), которое реализует этот ИКР: "Молниеотвод, отличающийся тем, что с целью придания ему свойства радиопрозрачности он выполнен в виде изготовленной из диэлектрического материала герметически закрытой трубы, давление воздуха в которой выбрано из условия наименьших газоразрядных градиентов, вызываемых электрическим полем развивающейся молнии"34.

Можно ли такую реализацию ИКР считать адекватной, полной, совершенной? "Творчество как точная наука" не дает прямого ответа на наш вопрос, но явно подразумевается "да". В частности, о положительном ответе говорит особое уважение, проявленное Альтшуллером к задаче 25: считая анализ ее решения исключительно удобным для демонстрации специфических свойств и эффективности аризного мышления, автор "Творчества…" проводит этот анализ и в основном тексте книги, и в приложении к нему (в АРИЗ-77; позже - и в других версиях тризовского алгоритма).

Более весомое подтверждение положительного ответа мы находим в "Поиске новых идей". Вот, что сказано здесь о разрешении противоречия, возникающего при ориентации изобретателя на ИКР: "Противоречие: надо вводить новые вещества и поля и не надо их вводить. Разрешается это противоречие в духе ТРИЗ: новые вещества можно получить из пустоты или видоизменением имеющихся. Их можно извлечь и из структурных недр имеющихся веществ"35. Авторское свидетельство № 177497 предлагает действовать именно так, как рекомендуется в данной цитате: взять пустоту (столб воздуха на месте отсутствующего молниеотвода), а затем преобразовать ее в разреженную пустоту, чтобы получить столб разреженного воздуха, который при обычных условиях диэлектрик, а при возникновении молнии легко ионизируется и становится проводником.

Ясно, что, с точки зрения ТРИЗ, это - полное разрешение противоречия, вызванного движением к ИКР при решении задачи 25, и, стало быть, полная реализация указанного ИКР. Но действительно ли это так?

Сравним идеальное решение (отсутствующий молниеотвод ловит молнию и не создает радиопомех) и соответствующее ему изобретение. Полного соответствия нет: по авторскому свидетельству № 177497 в качестве молниеотвода следует использовать не просто столб разреженного воздуха, а столб разреженного воздуха в герметически закрытой трубе (иначе не получится разрежение!). Идеал оказался отягощенным материей.

Теперь посмотрим, как обстоит дело с задачей 48. Вот ее содержание: "Линию электропередач и электротехническое оборудование (например, разъединители), открыто расположенные на подстанциях, надо защищать от обледенения. С этой целью было предложено надевать на провода и защищаемое оборудование ферритовые накладки. Под действием переменного тока эти накладки быстро нагреваются и обогревают близлежащую часть провода или оборудования. Но внешняя температура меняется: иногда она выше нуля, иногда ниже. Да и вообще вдоль линии электропередачи температура зависит от множества факторов и может постоянно меняться. Что делать? Не бегать же вдоль линии, то надевая, то снимая ферритовые накладки..."36

"Здесь "школьной" физики уже недостаточно, - пишет Альтшуллер. - Нужна физика чуть более сложная - "вузовская". ИКР: ферритовые накладки сами становятся магнитными при отрицательных температурах и перестают быть магнитными, когда температура поднимается выше нуля. Физические эффекты как инструмент изобретательского творчества тем и хороши, что нередко позволяют буквально реализовать ИКР. Есть такой эффект (читатель о нем, вероятно, слышал): при переходе через определенный температурный порог (точка Кюри) магнитные свойства исчезают, при обратном переходе восстанавливаются. Следовательно, насадка должна быть сделана из феррита с точкой Кюри около 0о. Хочешь, чтобы магнит "сам собой" включался - выключался, используй переход через точку Кюри"37.

Линия электропередачи

Ну, а здесь-то, здесь неужели нет полной реализации идеала? Нет, причем нет даже неполной реализации, хотя Альтшуллер сделал всё, чтобы убедить в обратном, а посему наш ответ кажется, на первый взгляд, не более чем придиркой. С толку сбивает то, что переход от идеального к реальному здесь все-таки присутствует, однако в действительности этот переход - всего лишь иллюзия: ИКР задачи 48 есть не что иное, как реальное свойство некоторых ферритов, которое современный изобретатель, имеющий дело с магнитными полями, обязан знать и учитывать. А если про это свойство известно, то задача 48 становится настолько примитивной, легкой, что перестает быть изобретательской и вообще более или менее серьезной задачей. В самом деле, подставьте в ее условие после слов "ферритовые накладки" выражение "которые бывают с точкой Кюри около 0о" - и вы увидите, что решать-то практически нечего.

Итак, наш анализ показал, что задача 25 - изобретательская (без каких-либо сомнений!), а задача 48 не дотягивает даже до уровня рационализаторской. При этом реализация ИКР первой задачи совсем немного, самую малость не дотянула до адекватной, а реализация ИКР второй задачи вообще оказалась фиктивной, надуманной. В отличие от нас Г. С. Альтшуллер утверждает, что обе задачи - изобретательские, причем примерно одинаковые по силе, что в обоих случаях имеет место адекватная реализация ИКР, т. е. "сверхсильный вариант" решения, и, стало быть, скучное, банальное решение задачи про ферритовые накладки заслуживает не меньшего восхищения, чем красивое, изящное решение задачи про молниеотвод. И мы, и Альтшуллер исходили из одних и тех же тризовских понятий, а получили совершенно разные результаты. Здесь явно какое-то недоразумение, но какое и с чьей стороны?


3. Уровни изобретательских задач, или Снова клубок противоречий

Анализируя задачу 48, мы и Г. С. Альтшуллер резко разошлись в оценке уровня ее сложности. Столь же разительным оказалось расхождение и в оценке силы предложенного для нее решения. Что касается задачи 25, то здесь тоже возникла нестыковка в оценках, пусть и не столь резкая, как в случае с задачей 48. В связи с этим вопрос о силе задач и их решений, затронутый выше лишь мимоходом, вскользь, стоит рассмотреть гораздо подробней.

Вопрос чрезвычайно важный. "Научный подход к изучению изобретательского творчества, - подчеркивал создатель ТРИЗ, - начинается с понимания простой истины: задачи бывают разные, нельзя изучать их "вообще". Есть очень легкие задачи, их решают после нескольких попыток, и есть задачи невообразимой трудности, которые решаются в течение многих лет"38. По мнению Альтшуллера, способность различать уровни изобретательской деятельности - один из основных критериев оценки качества исследований, посвященных этой деятельности39.

Мы уже отмечали, что ТРИЗ выделяет пять уровней сложности изобретательских задач. Что это за уровни, почему их пять - не меньше и не больше? "В задачах первого уровня, - объясняет Альтшуллер, - объект (устройство или способ) не изменяется… На втором уровне объект изменяется, но несильно… На третьем уровне объект изменяется сильно, на четвертом он меняется полностью, а на пятом меняется вся техническая система, в которую входит объект"40.

Замечательно: все разложено по полочкам - в лучших традициях формальной логики. Фон Плюмбум мог бы одобрить эту работу, если бы Альтшуллер, как озорной мальчишка, не дернул его за усы, уточнив, что задача первого уровня, строго говоря, не изобретательская, а всего лишь конструкторская41 и что "в принципе одна и та же задача может быть решена на разных уровнях"42.

Первое из этих двух уточнений не является смертным приговором для пятиуровневой шкалы изобретательских задач: достаточно ужать ее до четырех уровней, чтобы логическая ошибка под названием "деление с лишним членом" была устранена. Но лучше бы ее вообще не было: ведь автор книги "Творчество как точная наука" видел ее! Почему же он все-таки допустил этот досадный логический промах? "Юридическое понимание термина "изобретение" не совпадает с пониманием, так сказать, техническим, творческим, - объясняет Альтшуллер. - По-видимому, со временем юридический статус изобретения будет несколько изменен, и простые конструкторские решения … перестанут считаться изобретениями. Во избежание путаницы будем пока пользоваться словосочетанием "изобретательская задача первого уровня"…"43.

Как приятно дернуть фон Плюмбума за усы!

Пятиуровневая шкала изобретательских задач не стала четырехуровневой в силу крайне неудовлетворительного решения Альтшуллером вопроса о границе между изобретательскими и конструкторскими задачами.

Итак, виноваты внешние (юридические) обстоятельства. Но только ли они? Смею утверждать, что логически ущербная шкала осталась без каких-либо изменений еще и по другой, внутренней причине. Этой причиной является крайне неудовлетворительное решение вопроса о границе между изобретательскими и конструкторскими задачами, которое предложено в книге "Творчество как точная наука".

"Изобретательские задачи, - пишет Альтшуллер, - часто путают с задачами техническими, инженерными, конструкторскими. Построить обычный дом, имея готовые чертежи и расчеты, - задача техническая. Рассчитать обычный мост, пользуясь готовыми формулами, - задача инженерная. Спроектировать удобный и дешевый автобус, найдя компромисс между "удобно" и "дешево", - задача конструкторская. При решении этих задач не приходится преодолевать противоречия. Задача становится изобретательской только в том случае, если для ее решения необходимо преодолеть противоречие"44.

Альтшуллер не разглядел, что любая задача содержит какое-то противоречие и требует его преодоления.

На самом деле, любая задача, если пристально вглядеться в нее, содержит какое-то противоречие и требует его преодоления. Конструктор, который всего лишь ищет компромиссы, - плохой конструктор. Даже детская задачка не решается с помощью компромисса - нужно преодолеть заложенное в ней противоречие. Действительное различие между конструкторскими и изобретательскими задачами состоит, по-видимому, в том, что для первых характерно противоречие, вызванное столкновением абстрактного и конкретного знания о технической системе (и то и другое есть, но как их совместить?), для вторых - противоречие, вызванное самой технической системой, наличием у нее взаимоисключающих свойств. Возможно, такое разграничение не отличается точностью, но то, что дело - в характере противоречия, несомненно. Задача становится изобретательской, если для ее решения необходимо преодолеть изобретательское противоречие.

Не решившись сразу сократить шкалу задач, Альтшуллер не сделал этого и потом, убедив себя, что правильнее - ничего не менять45. В результате в выигрыше оказалась не наука, а серая масса лжеизобретателей, сотнями набирающих авторские свидетельства за счет решения задач, которые лишь юридически являются изобретательскими. Но ведь вы не хотели этого, Генрих Саулович!

Впрочем, в оценке лжеизобретательской деятельности ваша позиция всегда была недостаточно жесткой. Вот характерный пример: "Какой путь избрать - взяться за создание Новой Вещи или заняться небольшими усовершенствованиями другой, уже признанной … технической системы, т. е. что лучше - журавль в небе или синица в руке, - этот вопрос выходит за рамки теории решения изобретательских задач, - заявляете вы. - Теория может лишь требовать, чтобы изобретатель видел обе возможности и сознательно выбирал одну из них. Выбор же зависит от мировоззрения, от того, что человек считает для себя более ценным". "Самое поразительное, - пишете вы далее, - что проблема выбора сохраняется и в тех случаях, когда техническая система стала заведомо старой и даже дряхлой. Здесь же нет никакой надежды на сколько-нибудь заметный творческий успех: устаревшая система ассимилирует только изобретения первого уровня. Но ведь можно накопить сотни авторских свидетельств и, главное, спокойно, без мук творчества и прочих переживаний…"46

Согласно Альтшуллеру, теория изобретательской деятельности не должна разоблачать лжеизобретателей. На самом деле, это не так.

О чем идет речь? О том, что есть изобретатели-революционеры, идущие в авангарде технического прогресса, а есть и другие - те, что тащатся в хвосте НТР или всячески тормозят ее, создавая иллюзию ненужности революционных изменений. И что же - в рамках теории изобретательской деятельности нет места для научной оценки социальной ценности изобретений? Что же - можно лишь морально осуждать бессовестное накопление авторских свидетельств на липовые изобретения? Дорогой Генрих Саулович, даже ТРИЗ при всем ее несовершенстве способна научно оценивать изобретательский труд, одних вознося на пьедестал, других низвергая в пыль, а вы в духе христианского всепрощенчества утверждаете, что выбор между изобретательством и лжеизобретательством зависит лишь "от того, что человек считает для себя более ценным". Всем нам субъективно хочется жить в дружбе со всеми, но объективная оценка обстановки диктует другую, жесткую линию поведения.

Вот вы вспомнили об одном из первых своих изобретений: "В 1949 г. был объявлен всесоюзный конкурс на холодильный костюм для горноспасателей. Условия: костюм должен защищать человека в течение двух часов при внешней температуре 100о С и относительной влажности 100 %, причем вес костюма не должен превышать 8 - 10 кг. Задача считалась принципиально нерешимой. Даже при использовании самых сильных хладоагентов вес костюма получался больше 20 кг. На человека допустимо "навьючивать" груз в 28 - 30 кг, но горноспасатель уже несет дыхательный прибор (12 кг) и инструменты (7 кг).

Можно было принять задачу так, как ее поставили организаторы конкурса: в конце концов, если сделать костюм с небольшим запасом льда и отражающей поверхностью, нетрудно уложиться в 8 кг. Конечно, защищать такой костюм будет минут 15 - 20, не больше. Но все-таки это лучше, чем ничего... Был и другой путь: изменим задачу, создадим не холодильный костюм, а другую техническую систему, пойдем в обход. Этот путь мы (я работал совместно с Р. Б. Шапиро) и выбрали"47.

"Можно было принять задачу так, как ее поставили организаторы конкурса…" Что вы говорите, Генрих Саулович! Нельзя было принимать эту задачу в ее исходном виде, ибо смертельно опасный труд горноспасателей объективно требовал другой ее формулировки. Вы это знали, и потому изменили неграмотно сформулированное условие. Выходит, ваш выбор - не чисто субъективный, и при наличии хорошей теории технического творчества сделать его было бы проще.

"Появление ТРИЗ, ее быстрое развитие - не случайность, а необходимость, продиктованная современной научно-технической революцией"48, "теория изобретательства должна строиться на объективных данных"49, - заявляете вы, но, излагая свои теоретические взгляды, то и дело даете волю своим чисто субъективным качествам, в частности - проявляете излишнюю мягкотелость (даже при решении принципиальных вопросов!).

Г.С. Альтшуллер. 1947 г.

Созданная Альтшуллером пирамида изобретательских задач взорвана самим ее создателем: заявлять, что данную задачу можно решить на разных уровнях, значит саму эту задачу относить к разным уровням.

Но - в сторону лирику! Продолжим анализ двух уточнений, сделанных Г. С. Альтшуллером для созданной им пятиуровневой шкалы. Если первое из них всего лишь усекает пирамиду изобретательских задач, то второе просто-напросто взрывает ее, не оставляя камня на камне: заявлять, что данную задачу можно решить на разных уровнях, значит саму эту задачу относить к разным уровням. Тут что-то не так, но что?

Обратимся к "Поиску новых идей": "…Изобретатель заранее не знает, сколько вариантов ему придется перебрать, так как одна и та же задача в зависимости от наложенных ограничений может быть решена на разных уровнях. Например, нужно устранить вибрацию электрического генератора. Одно из решений - установка упругих опор (подложили "подушку"). Если этому ничего не мешает, получили решение первого уровня (применение известного метода устранения вибраций). Система изменилась очень мало. Если же установка упругих опор не дает нужного результата либо по каким-то причинам недопустима, возможно решение на втором уровне - создание гидравлической демпферной системы, вероятно, с регулируемой жесткостью, с обратными связями. Решение третьего уровня изменяет исходную систему еще значительнее - например, предлагается использовать вибратор, создающий колебания той же частоты и амплитуды, но в противоположной фазе. При наложении колебания взаимно уничтожаются. Решение четвертого уровня приводит к радикальным изменениям. Например, вместо опор используется магнитная подвеска; создается электрический генератор без вращающихся частей (виновников вибрации), то есть электрохимический или магнитогидродинамический. Для решения задачи на пятом уровне нужно сделать соответствующее открытие, например найти новый способ получения электроэнергии…"50

В этой цитате Альтшуллер и другие авторы "Поиска новых идей" берут задачу и предлагают варианты ее решения, переходя с низшего уровня на высший. Решение становится все сильнее и сильнее, и, наконец, мы вышли к самому сильному решению - решению пятого уровня. О чем идет речь? Судя по всему, о поиске наилучшего решения одной и той же задачи. В таком случае, решения первого - четвертого уровней, строго говоря, - не решения, а лишь ступени к решению данной задачи, каковым является решение пятого уровня и только оно. Почему же авторы "Поиска…" считают, что дали пять решений для одной задачи, что решили ее пятью способами?

Вернемся к анализу цитаты. В ней идет усиление не только решения данной задачи, но и самой этой задачи: в ее условие вносятся изменения, делающие ее более полной, законченной. Авторы "Поиска…" должны иметь в виду именно движение от неполной (незаконченной) задачи к полной (законченной), чтобы утверждать, что данная задача не меняется. Но тогда задачи первого - четвертого уровней, подобно решениям этих уровней, самостоятельного значения не имеют: эти задачи, строго говоря, - не задачи, а всего лишь зачатки, наметки, эскизы одной и той же задачи, именуемой задачей пятого уровня.

Построил. Теперь можно разрушить

Изобретательская задача может быть решаемой на разных уровнях, а вот решенной - только на одном.

Таким образом, изобретательская задача может быть решаемой на разных уровнях, а вот решенной - только на одном. Стало быть, второе уточнение, сделанное Альтшуллером для пятиуровневой шкалы задач, в свою очередь следует уточнить, заменив слово "решена" на слово "решаема".

Теперь легко объяснить, почему авторы "Поиска…" воображают, будто дали пять решений для одной и той же задачи. Дело в логической ошибке: задачи первого - четвертого уровней взяты и как эскизы (зачатки) одной полновесной задачи, и наряду с последней - как самостоятельные полновесные задачи, имеющие полновесные решения.

Данная ошибка возникла не случайно: она заложена в шкале задач, созданной в результате деления понятия "изобретательская задача" по двум расходящимся основаниям: во-первых, по силе (полноте) и, во-вторых, по характеру противоречия. Первое основание требует брать изобретательскую задачу диалектически, т. е. в движении от зачатков к полному, законченному виду. А вот второе основание настраивает на формально-логический лад, на деление готовых, не требующих развития задач. В итоге применения обоих оснований деления получился ряд, в котором полная задача (задача пятого уровня) стоит вместе со своими зачатками и в то же время эти зачатки взяты как самостоятельные задачи. Отсюда - несуразица и с решениями задач: зачатки решения и полное решение перемешались.

Эта логическая неразбериха дает возможность субъективно, произвольно оценивать уровень изобретательской задачи и ее решения. Вспомним про задачу 48. Мы оценили ее и ее решение как слабые, а Альтшуллер - как сильные. Кто прав?

Мы исходили из того, что "сильный" означает "полный". С этой точки зрения, задача 48 - слабая, так как сильной (полной) является задача о защите энергетического оборудования от обледенения самим этим оборудованием без каких-либо добавлений к нему (например, в виде ферритовых накладок). Альтшуллер же считает задачу 48 сильной, ибо причисляет ферритовые накладки к тому, что нужно защищать. Но сами-то ферритовые накладки не нуждаются в защите от колебаний температуры! Почему Альтшуллер ошибся? Потому, что пренебрег историей защиты энергетического оборудования от обледенения, не выявил этапы, пройденные и не пройденные в этом деле. В результате незрелый вариант объективно существующей задачи оказался искусственно, субъективно представленным как полная задача.

Теперь о решении задачи 48. Мы и его назвали слабым, потому что, рассматривая какую-либо задачу как слабую, ни одно из ее решений нельзя называть сильным. Согласно же Альтшуллеру, решение задачи 48 - сильное и даже сверхсильное. Почему? Потому что ИКР для данной задачи оказался полностью реализованным. А почему состоялась эта полная реализация? Да потому, что, во-первых, формулировка ИКР, данная Альтшуллером, имеет, как мы видели, искусственный характер, а во-вторых, она дана для совершенно самостоятельной, сильной задачи, хотя, если судить объективно, задача 48 - слабая.

Как навести порядок в оценке силы изобретательской задачи и силы ее решения? Казалось бы, нужно просто-напросто убрать одно из оснований, по которым создана тризовская шкала задач. Но, поступив так, мы получим перекос либо в сторону чистой диалектики, либо в сторону чистой формальной логики. Причем, скорее всего, пострадает диалектика, поскольку первое из указанных оснований убрать проще.


4. АРИЗ: от слабого мышления к сильному или наоборот?

Мы отмечали, что сила ТРИЗ - в ее диалектическом характере, в том, что изобретательская деятельность берется в движении. Это касается и уровней задач. ТРИЗ нацеливает на перевод изобретательской задачи с высшего уровня на низший: "Научно-техническая революция требует, чтобы задачи высших уровней решались во все более короткие сроки. Обычный путь интенсификации процесса решения состоит в увеличении числа людей, одновременно работающих над одной проблемой. Но возможности такой интенсификации почти исчерпаны: сосредоточение большого числа людей на решении одной технической проблемы ведет к уменьшению интенсивности работы на других направлениях.

Нужен способ перевода изобретательских задач с высших уровней на низшие. Если задачу четвертого или пятого уровня удастся перевести на первый или второй уровень, далее сработает обычный перебор вариантов. Вся проблема в том, чтобы уметь быстро сужать поисковое поле, превращая "трудную" задачу в "легкую""51.

АРИЗ - это средство перевода изобретательских задач с высших уровней на низшие.

Данную проблему решает разработанный в рамках ТРИЗ алгоритм решения изобретательских задач (АРИЗ). К чему приводит использование этого алгоритма? "ТРИЗ учит решать изобретательские задачи "по формулам" и "по правилам", - вдохновенно и гордо пишет Г. С. Альтшуллер. - Возникает парадоксальная ситуация: человек делает изобретения высокого уровня (т. е. получает высококачественный продукт творчества), не прилагая при этом творческих усилий (т. е. без процесса творчества). Одна и та же задача (учебная или производственная) решается в разных городах разными людьми по одним и тем же правилам и получаются одинаковые результаты независимо от индивидуальных качеств этих людей. Этот результат (изобретение) формально является творческим, фактически же он - обычная инженерная продукция, как, например, расчет балки по формулам сопротивления материалов"52.

Любой тризовец без особых усилий может получить технический продукт, который в обществе будут считать изобретением высокого уровня.

Прелестно: любой тризовец, не прилагая творческих усилий, может получить технический продукт, который в обществе будут считать изобретением высокого уровня.

"Парадокс этот вызван тем, - объясняет создатель ТРИЗ, - что понятие "творчество" не есть что-то неизменное, застывшее: содержание, вкладываемое в это понятие, постоянно меняется. В средние века, например, решение уравнений третьей степени было настоящим творчеством. Устраивались турниры: математики задавали друг другу уравнения; надо было найти корни... А потом появилась формула Кардано, и решение уравнений третьей степени стало доступным каждому математику-первокурснику..."53

Рвачи, халтурщики и карьеристы из числа технарей! Вы уже почуяли запах легкой наживы? Нет? Тогда читайте дальше. "Теперь представьте себе "переходный период", - продолжает Альтшуллер увлеченно рекламировать свою теорию, - все отыскивают корни алгебраических уравнений, перебирая варианты, а мы с вами знаем формулу Кардана. Для всех мы - гении (или таланты), но мы-то знаем, что работает формула...

ТРИЗ позволяет сегодня решать изобретательские задачи на том уровне организации умственной деятельности, который завтра станет нормой"54.

Рекламируя ТРИЗ, Альтшуллер опустился до апелляции к темной душонке обывателя.

Желающие заработать на общественном невежестве - вперед! В вашем распоряжении - мощный автомобиль, в то время как у других - лишь собственные ноги: "Когда одну и ту же задачу решают два человека перебором вариантов и по ТРИЗ - это что-то вроде соревнования бегуна и автомобилиста. Один бежит, так сказать, своими ногами, другого мчит мощный мотор, а судьи оценивают только время..."55

Вас явно занесло, Генрих Саулович! Рекламируя ТРИЗ, вы опустились до апелляции к низкой, грязной душонке обывателя. Неужели вы сделали это сознательно? Трудно поверить: ведь, разрабатывая и пропагандируя ТРИЗ, вы исходили из самых благородных побуждений. Вас вдохновляло то же, что и героя вашего фантастического рассказа "Опаляющий разум" - чудака-изобретателя Прокшина: "Представьте себе, что все знания мира можно практически мгновенно вложить в головы всех людей… Невежество - такова почва, на которой растет глупость. Голодное невежество рабов. Сытое невежество мещан. Злобное невежество фашистов. И вот мы уничтожаем почву, за которую цепляются корни глупости…"56

Это не только мечта вашего героя, это и ваша мечта! Вот, что писал Л. Лернер о вас как писателе-фантасте Альтове и как исследователе изобретательского творчества: "Г. Альтов сочинял фантастические романы, в которых развивал свои изобретательские идеи. Г. Альтшуллер писал о том, "Как научиться изобретать".

Так он и назвал свою первую маленькую книжечку, вышедшую в 1961 году. В ней он смеялся над бытующими представлениями о том, что "изобретателем надо родиться", что "открытия делаются путем упорных проб и ошибок". 50 тысяч человек, заплатив всего 21 копейку, получили не общий совет типа "больше думай", а реальную помощь: двадцать изобретательских приемов"57.

"...А судьи оценивают только время..."

"Творчество как точная наука" (1979 год) предлагает для несколько меньшего контингента (тираж 40 тысяч экземпляров) уже 40 изобретательских приемов, и не только приемы - целую теорию изобретательской деятельности, причем всего на 176 страницах малого формата и в популярном, доступном школьнику изложении. Цена - опять же символическая (65 копеек). Мечта воплощалась в жизнь! С каждым годом росла ТРИЗ, росло количество тризовцев… И вот - кризис. Почему? И почему ученики Альтшуллера сейчас предлагают его теорию не только за символическую плату?

Да, развалился Советский Союз. Да, все нынешнее общество - больное. Но только ли внешние обстоятельства виноваты в кризисе ТРИЗ? И только ли досадная оплошность - нарисованная никем иным, как самим Генрихом Альтшуллером, заманчивая для рвача-проходимца перспектива: "Один бежит … своими ногами, другого мчит мощный мотор, а судьи оценивают только время..."? Не здесь ли ответ на вопрос, куда делась многотысячная армия тризовцев? Знать и использовать ТРИЗ - выгодно, но невыгодно афишировать знание и использование ТРИЗ.

Вернемся к рассказу "Опаляющий разум". Машина ТРИЗ, т. е. АРИЗ, и машина Прокшина - очень схожие вещи: и та и другая мыслилась их создателями как средство социальной революции в области умственной деятельности, как средство разрушения нынешней "пирамиды ума". "Когда-то, - рассуждает Прокшин, - существовала пирамида богатства, знатности, власти. Чтобы построить социализм, надо было сломать эту пирамиду. Ленин говорил, что необходимо каждую кухарку научить управлять государством. Вот вам мысль, взрывающая пирамиды! В то время она казалась куда более фантастической, чем утверждение, что каждый физик может мыслить на уровне Эйнштейна… Теперь мы вступаем в коммунизм. Вступаем с пирамидой умственного неравенства. При коммунизме пирамида умственного неравенства будет разрушена"58.

Вот, что вдохновляло изобретателя Прокшина на создание аппарата, делающего освоение огромных знаний почти мгновенным! При этом на моральные доводы против его изобретения он отвечал так: "Я хочу, чтобы вы увидели главное: люди непременно "освободят" … умственную энергию. Революция здесь неизбежна. Как в энергетике. Вы рассуждаете - хорошо это будет или плохо… Прежде всего - это неизбежно! Перефразируя Вольтера, можно сказать: если бы моей машины не было, ее следовало бы выдумать"59. Слова, сказанные Прокшиным в оправдание его машины, Альтшуллер мог бы применить и для АРИЗ - машины изобретателя-тризовца.

Выходит, апелляция автора книги "Творчество как точная наука" к любителям легкой наживы не была нечаянным рекламным перегибом: к чему оглядываться на мораль, делая революцию! Главное - побыстрее приобщить к ТРИЗ побольше народу, а народец-то нынче хваткий: не прочь подкалымить, урвать что-нибудь на халяву. Выходит, и мягкотелость по отношению к лжеизобретательству, которую мы отмечали у Альтшуллера, нельзя называть случайной!

ТРТЛ (теория развития творческой личности)ставит во главу угла высокие моральные принципы.

Нет, я не хочу сказать, что Г. С. Альтшуллер относился к вопросам морали очень легкомысленно. Напротив, именно их поставил создатель ТРИЗ во главу угла, разрабатывая ТРТЛ (теорию развития творческой личности). В книге "Как стать еретиком", написанной совместно с И. М. Верткиным, Альтшуллер рисует идеальную творческую личность как нравственно безупречную ("творческая личность - не папа римский, а Христос"60), ее жизненную стратегию - как "инструмент, рабочую технологию гуманизма"61, а всю ее жизнь - как "высокую оптимистическую трагедию"62. "Важнейший параметр творческой жизни - Достойная Цель", - утверждают авторы книги "Как стать еретиком", а одним из основных критериев Достойной Цели они считают общественную полезность: "Достойная Цель положительна, добра, направлена на развитие жизни"63.

Тризовцы рассматривают ТРТЛ как неотъемлемую часть ТРИЗ64. Помимо умения решать задачи с помощью АРИЗ и других инструментов творчества, говорят они, человек должен вырабатывать в себе комплекс творческих качеств (по "Как стать еретиком", основных творческих качеств - 6). Но и это не всё: "Можно сказать так: ТРИЗ - это тактика творчества. Воспитание комплекса шести качеств - оперативное искусство. Нужна еще и творческая стратегия на всю жизнь"65. Согласно этой цитате, ТРТЛ - вовсе не часть ТРИЗ, а, скорее, наоборот: ТРИЗ - это часть ТРТЛ. Вот к чему пришел Альтшуллер к концу своей жизни.

Но в том же сборнике, где ТРТЛ с ее высокими моральными принципами ставится выше ТРИЗ со всеми ее инструментами творчества, изобретатель Прокшин, которому явно симпатизирует придумавший его Альтшуллер, решительно отодвигает принципы морали на второй план по отношению к созданному этим героем инструменту интеллектуальной революции. Опять противоречие!

Расплата за творчество

ТРТЛ - это моральный противовес аморальной ТРИЗ.

Гармоничного сочетания моральных и научных ценностей не получилось ни в тризовской теории, ни в практической деятельности Альтшуллера и его учеников. ТРТЛ так и осталась странной приставкой, моральным привеском к попирающей мораль ТРИЗ. Я вовсе не оговорился. У меня есть все основания утверждать, что ТРИЗ не просто вне морали, не просто игнорирует ее, а, по самой своей сути, аморальна.

Весь аппарат ТРИЗ работает на фокус под названием "творчество без творчества".

Вспомним одно из главных, с точки зрения Альтшуллера, достоинств его теории: изобретатель-тризовец "делает изобретения высокого уровня (т. е. получает высококачественный продукт творчества), не прилагая при этом творческих усилий (т. е. без процесса творчества)". На этот фокус (творчество без творчества) работает весь аппарат теории решения изобретательских задач, и прежде всего - АРИЗ. Потребитель (рядовой изобретатель) берет трудную (изобретательского уровня) задачу, засовывает ее в тризовский алгоритм, как кусок мяса в мясорубку, и получает легкую (неизобретательскую) задачу. Затем полученный фарш опять же с помощью АРИЗ (это не просто мясорубка, а целый комбайн!) легко превращается в аппетитную котлету - "высококачественный продукт творчества", от которого у еще одного потребителя (человека, который зауряднее даже рядового изобретателя) от вожделения обильно текут слюнки. А если кому-то лень вертеть ручку аризовского комбайна, к его услугам "Изобретающая машина" (ИМ), которая, как уверяют тризовцы, в шесть тысяч раз интеллектуальнее, чем хороший изобретатель66.

В этот потребительский рай - рай для лентяев, для людей, презирающих муки творчества, - и завлекает теория Альтшуллера. Вот за что я считаю ее аморальной. Что бы ни говорили тризовцы, фокус остается фокусом: не бывает творчества без творчества, и, если судить объективно, задачи, которые изобретатель-потребитель засовывает в АРИЗ или в ИМ и которые, пройдя через эти комбайны, оказываются решенными, - не требуют высоких творческих способностей, хоть в обществе и считают их трудными или даже неразрешимыми. В принципе, они уже решены - разработчиками ТРИЗ. Не потребители, а создатели тризовских алгоритмов суть подлинные творцы высокого уровня.

"ТРИЗ - наука о творчестве"67, - утверждают Альтшуллер и его ученики. Особенности преподавания ТРИЗ, говорят они, связаны "с тем, что наряду с передачей слушателям определенных знаний идет перестройка мышления, психологии, затрагиваются жизненные устои, создаются предпосылки к изменению последующей жизни в направлении увеличения доли творчества"68. "Каждое занятие, - требуют они от всякого преподавателя ТРИЗ, - должно работать на создание у слушателей убеждения, что творчество - самое достойное занятие человека, помогать им выработать у себя необходимые для творчества качества"69.

Реальное обучение тризовским премудростям оказалось весьма далеким от намеченного идеала: "По мере накопления опыта преподавания ТРИЗ стало заметно, что многие слушатели, активно воспринимавшие и хорошо усвоившие ТРИЗ, даже решившие в период обучения одну или несколько практических изобретательских задач, впоследствии переставали решать задачи, подавать заявки на изобретения, не предпринимали попыток внедрения своих идей. …Этот факт вызвал удивление - человеку дали инструмент решения творческих задач, фактически предоставили возможность заняться творческой деятельностью, а он этим не воспользовался"70.

Тризовская чудо-печь

Альтшуллер считал, что развивает массовое творчество, на деле он внедрял в сознание масс диалектическую логику.

"Я пришел дать вам волю", - эту фразу В. М. Шукшин считал ключевой для характеристики Степана Разина, силы и слабости мятежного донского атамана. "Я пришел дать вам творчество" - так можно охарактеризовать силу и слабость Генриха Альтшуллера. Создатель ТРИЗ был убежден, что несет в массы "возможность заняться творческой деятельностью", что его теория в силу своей диалектичности перестраивает мозги тех, кто ее изучает, на творческий лад, а на деле получалось насаждение вместо одних (старых) схем деятельности других (новых).

Да, теория решения изобретательских задач перестраивает техническое мышление: она заставляет его переходить от принципов господствующей в общественном сознании формальной логики к принципам диалектической логики. Но логическое развитие личности не равносильно ее творческому развитию. Более того, логика и творчество несовместимы. Развивая логическую сторону мышления, ТРИЗ подавляет его творческую сторону.


5. Эх, яблочко! Куда ты катишься?

Наш анализ основных положений ТРИЗ выявил ряд серьезных недостатков этой теории. Можно ли их устранить? Начнем с ИКР. Под ним тризовцы понимают идею, предвосхищающую реальное решение задачи, идеальный образ этого решения, который, как маяк, показывает изобретателю, куда нужно идти. Движение к идеальному решению составляет отличительную черту главного тризовского инструмента - АРИЗ. "Четкая нацеленность на идеал нужна не только при формулировке ИКР, но буквально на всех этапах решения задачи, при всех операциях по АРИЗ"71, - подчеркивает Г. С. Альтшуллер. Идеальную техническую систему создатель ТРИЗ определяет двояко. Во-первых, это "система, вес, объем и площадь которой стремятся к нулю, хотя ее способность выполнять работу при этом не уменьшается" и, во-вторых, "это когда системы нет, а функция ее сохраняется и выполняется"72. В обоих случаях, считал Альтшуллер, сказано одно и то же, хоть и использованы разные слова. Однако легко заметить не только языковую, вербальную, но и смысловую разницу: в первом случае идеальная система лишь стремится не быть, а во втором она уже отсутствует. Таким образом, то, о чем второе определение заявляет категорично, грубо, резко, первое осторожно подает в смягченном, облагороженном виде.

Определение, согласно которому идеальная система - "это когда системы нет, а функция ее сохраняется и выполняется", несмотря на свою корявость, - лучшее определение ИКР, данное Альтшуллером. Однако оно нуждается в правильном истолковании.

Какое определение лучше? На первый взгляд, первое - оно сформулировано солидней, наукообразней. Однако, на самом деле, лучше - второе. Мы еще вернемся к первому определению, а пока оставим его в стороне и сосредоточимся на втором.

Это определение, как мы уже отмечали, нуждается в точном и обстоятельном комментарии. В тризовской литературе его нет. Между тем, в отсутствие такого комментария неизбежно возникает мысль о том, что вместо идеального объекта лучше искать реальный - тот, который способен выполнять нужную функцию. Но, перейдя от поисков идеала к поискам реального объекта, мы, скорее всего, собьемся с пути, потеряем верную дорогу.

Не стоит отбрасывать эффектное (и эффективное!) определение идеальной технической системы как системы, которой нет, а ее функция выполняется. Надо только верно истолковать это определение. Вдумаемся в то, о чем идет речь. Идеальной технической системы нет, говорит определение Альтшуллера. Имеется в виду, что ее нет и не может быть в реальности. А почему? Потому, что такая система мысленно складывается из взаимоисключающих элементов, которые в реальном мире разрушают объект, разрывают его на куски.

Теперь - о второй части определения, о том, что идет после слова "а". Здесь явно подразумевается не любая функция идеальной системы, а функция, которую она выполняет благодаря взаимодействию ее взаимоисключающих элементов. Поскольку система идеальная, мысленная, то, имея в виду мир сознания, Альтшуллер не стал бы удивляться, что функция системы выполняется: в мире сознания возможно всё. Тем не менее создатель ТРИЗ удивляется или, по меньшей мере, недоумевает, иначе не сказал бы "а". Значит, как и в первой части определения, он говорит о мире реальных вещей.

Определяя идеальную систему, Альтшуллер подчеркивает ее отсутствие в реальном мире и в то же время указывает на способность ее функции реально выполняться.

Получается очень необычно и замечательно: определяя идеальную систему, Генрих Саулович Альтшуллер подчеркивает ее отсутствие в реальном мире и в то же время указывает на способность ее функции реально выполняться! Эту головоломную диалектическую связь идеального и реального создатель ТРИЗ выразил эффектно, кратко и гениально просто. Правда, без оплошности здесь не обошлось: вместо определения идеальной системы получилось определение реализованной идеальной системы. Устранить эту оплошность легко. Достаточно сказать так: идеальная система - это система, которой реально нет и не может быть, но функцию которой можно реально выполнять. Именно потому, что функция идеальной системы реально выполнима, оказывается оправданным практическое использование идеала в качестве ориентира, образца, нормы.

Меня восхищает умение Альтшуллера выкладывать на блюдечко сложнейшие мысли. Этому умению могли бы позавидовать крупнейшие философы-диалектики ХХ века, даже самый яркий из них - Эвальд Васильевич Ильенков. О реализации идеала он писал так: "Деятельность индивида (а потому и форма его продукта) всегда "отклоняется" от абстрактно-всеобщего теоретического норматива. Но это отклонение и есть единственно возможная форма и способ реализации всеобщего идеала, это и есть сам идеал, скорректированный условиями места и времени, характером материала, в котором он осуществляется, особенностями личности индивидуума и т. д."73 Это - объяснение философа Ильенкова. В общем-то, оно верное, но как трудно его воспринимать! А теперь то же самое объясним по-другому, в духе Альтшуллера: "Реализация идеала? Да это когда идеала нет, а его функция выполняется!" Грубовато, шероховато? Согласен. Но как афористично - просто, ярко и глубоко!

Итак, определяя идеальную техническую систему, Альтшуллер проявил глубокое знание этого необычного предмета, однако, поясняя свое определение другими словами и примерами, он нередко сбивает с толку и себя, и других, теряя свою гениальную мысль.

Альтшуллер то и дело путает идеальное с реальным. Чтобы не было такой путаницы, надо раз и навсегда принять, что идеальная система - это такая система, которая в реальности невозможна, ибо функционирует на основе взаимодействия исключающих друг друга элементов, но которая, тем не менее, реализуема посредством синтеза этих элементов в реальности.

Вспомним первое из пары приведенных выше определений идеальной системы. В нем создатель ТРИЗ путает идеальное с реальным: стремятся к нулю (в процессе идеализации) вес, объем и площадь реальной системы, а не идеальной! У последней из допускающих строгое определение количественных характеристик есть только то, что в нее входят два несовместимых элемента. Во второй главе такую же путаницу мы обнаружили и в типичных примерах реализации ИКР, которые представлены Альтшуллером в его книге "Творчество как точная наука": на самом деле, это - примеры идеализации реально существующих систем, т. е. подгонки их под идеал.

Для того чтобы, анализируя технические системы, раз и навсегда избавиться от неразберихи с понятиями "идеальное" и "реальное", следует принять, что идеальная система - это такая система, которая в реальности невозможна, ибо функционирует на основе взаимодействия исключающих друг друга элементов, но которая, тем не менее, реализуема посредством синтеза этих элементов в реальности. В результате синтеза (слияния) несовместимых элементов возникает реальный объект, являющийся не системой, а простой вещью. Вот и получается, что системы нет (она превратилась в простую вещь), а ее функция, требующая взаимодействия ее несовместимых в реальности элементов, выполняется, поскольку эти элементы слились и перестали исключать друг друга.

Исходя из данного понимания идеальной системы, вернемся к решению задачи 25. Для описания ИКР возьмем не отсутствующий молниеотвод (это слишком экстравагантно!), а непроводящий проводящий столб (тоже экстравагантно, но в меру). Получается следующая формула ИКР: непроводящий столб сам ловит молнию, т. е. является проводником. Труба-диэлектрик с разреженным воздухом полностью реализует (без всяких натяжек!) это идеальное решение: она не является проводником (проводник - разреженный воздух, не входящий в состав трубы), но при этом молния идет именно через нее, так как в момент грозового разряда труба все-таки проводит электричество. Идеальная система превратилась в реальный объект благодаря синтезу ее взаимоисключающих элементов.

Итак, изобретательское решение, полностью реализующее ИКР, - это решение, приводящее к созданию простой реальной вещи, выполняющей функцию идеальной системы благодаря синтезу несовместимых элементов последней.

По шкале Альтшуллера такое решение относится к пятому уровню. Мы уже высказывали претензии к этой шкале, теперь добавим вот что: распределение изобретательских задач и их решений (изобретений) по уровням надо проводить в соответствии с основными этапами развития заключенного в технической системе отношения взаимоисключающих противоположных элементов или, другими словами, в соответствии с основными моментами в развитии противоречия, возникающего при описании данной системы. Собственно, создатель ТРИЗ и пытался именно так проводить деление, да только не хватило логической культуры.

Согласно диалектической логике, изобретательские задачи следует делить на четыре вида: единичные, особенные, общие и универсальные.

Основных этапов развития социальной (в частности, технической) системы - четыре. Эти этапы диалектическая логика описывает в терминах "единичное", "особенное", "общее" и "универсальное". Перейдя к делению изобретательских задач, получаем четырехуровневую шкалу.

На первом уровне - единичные задачи, в которых системное противоречие имеет единичный характер, т. е. определяется данной конкретной ситуацией. Эти задачи решаются незначительным (количественным) изменением одного из противоположных элементов системы, а именно - вредного элемента. Вспомним задачу о вибрации электрического генератора. На первом уровне она решается таким количественным изменением (уменьшением) вибрирования системы, которое в данной ситуации не мешает генерированию тока. В качестве примера возьмем создание гидравлической демпферной системы с обратными связями.

Второй уровень - особенные (развернутые) задачи. Здесь вредный элемент системы следует изменить радикально, качественно. В случае с электрическим генератором решение второго уровня - добавление к исходному вибрированию вибрирования в противоположной фазе.

Третий уровень - общие задачи. В них требуется получить синтез противоположных элементов системы. Для электрического генератора это означает, что генерирующий элемент системы должен вибрировать, а вибрирующий - генерировать ток.

На четвертом же, самом высоком уровне - уровне универсальных задач - требуется создать на основе синтеза противоположных элементов системы простую вещь, выполняющую функцию системы.

Эта четырехуровневая шкала изобретательских задач и их решений, возможно, нуждается в каких-то уточнениях, но уже сейчас она гораздо лучше отвечает требованиям диалектической логики, чем та, которая используется в ТРИЗ.

Теперь в самый раз обсудить вопрос о диалектике, лежащей в основе теории Альтшуллера. "А в чем, собственно, вопрос? - может возникнуть недоумение. - Во-первых, диалектика - она и в Африке диалектика, а во-вторых - нет ни малейших сомнений, что ТРИЗ диалектична. Этот ее характер единодушно отмечают все - и мы, и Альтшуллер, и ученики Альтшуллера".

Насчет того, что ТРИЗ диалектична, спору нет: в сущности, это так, несмотря на кое-какие формально-логические загибы. Но вот с Африкой дело обстоит гораздо сложнее. Я имею в виду, что диалектика бывает идеалистическая (в духе Г. В. Ф. Гегеля) и материалистическая (в духе К. Маркса). Каким из этих противоположных вариантов диалектической логики пользуются создатель ТРИЗ и его ученики? Для ответа на данный вопрос обратимся к рисункам 12, 13 и 14 из книги "Творчество как точная наука", на которых изображено, как, с точки зрения Альтшуллера, развиваются технические системы.

"Жизнь технической системы (как, впрочем, и других систем, например, биологических), - комментирует свои рисунки автор, - можно изобразить в виде S-образной кривой (рис. 12), показывающей, как меняются во времени главные характеристики системы (мощность, производительность, скорость, число выпускаемых систем и т. д.).

У разных технических систем эта кривая имеет, разумеется, свои индивидуальные особенности. Но всегда на ней есть характерные участки, которые схематически, с подчеркнутым огрублением, выделены на рис. 13.

В "детстве" (участок 1) техническая система развивается медленно. Затем наступает пора "возмужания" и "зрелости" (участок 2) - техническая система быстро совершенствуется, начинается массовое ее применение. С какого-то момента темпы развития начинают спадать (участок 3) - наступает "старость". Далее (после точки ) возможны два варианта. Техническая система А либо деградирует, сменяясь принципиально другой системой Б (современные парусники не имеют скоростей, на которых сто лет назад ходили прославленные чайные клиперы), либо на долгое время сохраняет достигнутые показатели (велосипед не претерпел существенных изменений за последние полвека и не был вытеснен мотоциклом)"74.

Отметим, что начало кривой Б создатель ТРИЗ изображает в отрыве от кривой А, создавая впечатление, будто система Б возникает независимо от системы А. Однако затем, вычерчивая кривую Б, Альтшуллер пересекает ее с кривой А. Выходит, развиваясь совершенно самостоятельно, две принципиально разные системы А и Б неизбежно приходят в такую точку своего развития, где их основные показатели вдруг - какая неожиданность! - оказываются совершенно одинаковыми.

Эта мистическая картина явно не соответствует реальному положению вещей. Исторические факты говорят о том, что, несмотря на всю свою новизну, новая техническая система, идущая на смену старой, возникает в недрах последней, а не где-то в стороне от нее. И в дальнейшем две системы развиваются в борьбе друг с другом, а не сугубо индивидуально. Стало быть, схема развития технических систем должна быть нарисована иначе, чем у создателя ТРИЗ.

Но вернемся к его комментарию. "От чего зависит соотношение между участками? Иными словами, чем определяется положение точек перегиба (, , ) на "жизненной кривой" той или иной технической системы?

Рис. 12 ("Творчество как точная наука")

Рис. 13 ("Творчество как точная наука")

Изучение кривых развития параметров различных технических систем (скорости движения самолетов и кораблей, скорости бурения, роста энергии ускорителей и т. д.) заставляет сразу обратить внимание на то, что реальные кривые заметно отличаются от ожидаемых теоретических кривых. Характер различия показан на рис. 14, где штриховая кривая - теоретическая, а сплошная - реальная.

Казалось бы, с момента появления техническая система должна неуклонно (хотя и не очень быстро) развиваться до ', т. е. до момента перехода к массовому применению. На самом деле переход к массовому применению (") начинается с опозданием и на более низком техническом уровне.

Период быстрого развития технической системы должен был бы завершиться в точке ', там, где исчерпываются возможности использованного в системе принципа и обнаруживается экономическая нецелесообразность дальнейшего развития данной системы (уровень 1). Однако ничего подобного не происходит: реальная точка " всегда намного выше теоретической '. Когда кривая А" доходит до уровня 1, в дальнейшем развитии системы оказываются заинтересованными многие люди. Возникает инерция интересов - финансовых, научных (псевдонаучных), карьеристских и просто человеческих (боязнь оставить привычную и обжитую систему). Могут спросить: значит, инерция интересов оказывается сильнее экономических факторов? Да, сильнее. Но и сами экономические факторы умеют приспосабливаться к инерции интересов. Вплоть до уровня 2 система продолжает оставаться экономически выгодной за счет разрушения, загрязнения и хищнической эксплуатации внешней среды"75.

Рис. 14 ("Творчество как точная наука")

Анализ тризовских графиков развития технических систем показывает, что это развитие рассматривается с точки зрения идеалистической диалектики, которая пытается втиснуть реальность в рамки того или иного идеала.

Смотрите, как интересно: реальность искажает, портит, замедляет теоретическое (идеальное) развитие технической системы! Что-то до боли знакомое, не правда ли? Да ведь это объективный идеализм в духе Платона и Гегеля! Это в их философии гладко да красиво только в мире чистых идей, а в реальном мире - сплошные кочки да грязь. Это их диалектика требует загонять реальность в рамки идеала.

Выше мы отметили, что схему развития технических систем, предложенную Альтшуллером, нужно менять, ибо она расходится с фактами реальной истории. А вот создатель ТРИЗ, следуя по стопам Платона и Гегеля, утверждает прямо противоположное: нужно менять не теорию, а реальность. "Теория не соответствует фактам? Тем хуже для фактов!" - считал Гегель. "Теоретическое развитие системы не соответствует фактическому? Тем хуже для фактического развития!" - считал Альтшуллер, ссылаясь при этом на законы развития техники, и прежде всего - на открытый им закон увеличения степени идеальности системы: "Развитие всех систем идет в направлении увеличения степени идеальности"76.

Это как же понимать, Генрих Саулович: вместо реализации идеалов имеет место идеализация реальных вещей?! Но вы же сами говорили прямо противоположное, рассматривая решение изобретательских задач! Посмотрим, какие доводы приводите вы в обоснование справедливости открытого вами сомнительного закона.

"Несмотря на очевидность понятия "идеальная техническая система", существует определенный парадокс: реальные системы становятся все более крупноразмерными и тяжелыми. Увеличиваются размеры и вес самолетов, танкеров, автомобилей и т. д. Парадокс этот объясняется тем, что высвобожденные при совершенствовании системы резервы направляются на увеличение ее размеров и, главное, повышение рабочих параметров. Первые автомобили имели скорость 15 - 20 км/ч. Если бы эта скорость не увеличивалась, постепенно появились бы автомобили, намного более легкие и компактные с той же прочностью и комфортабельностью. Однако каждое усовершенствование в автомобиле (использование более прочных материалов, повышение к. п. д. двигателя и т. д.) направлялось на увеличение скорости автомобиля и того, что "обслуживает" эту скорость (мощная тормозная система, прочный кузов, усиленная амортизация). Чтобы наглядно увидеть возрастание степени идеальности автомобиля, надо сравнить современный автомобиль со старым рекордным автомобилем, имевшим ту же скорость (на той же дистанции)"77.

Попытки обосновать фактами тризовский закон возрастания идеальности систем приводят к некорректным сравнениям.

Итак, чтобы автомобильное производство убедило нас в росте степени идеальности автомашин, надо старый рекордный автомобиль сравнить … с новым нерекордным! Ах, как нехорошо, некрасиво призывать к такому некорректному сравнению, Генрих Саулович! А если бы не росла скорость автотранспорта, пишете вы, то и убеждать бы никого не потребовалось. Ваше предложение представить развитие автомобиля без роста скорости очень мило, ненавязчиво создает иллюзию, будто скорость не является одним из основных показателей этой технической системы, будто для автоперевозок несущественно, какая у них скорость - 20 или 200 км/ч. В том же духе рассуждают на данную тему Меерович и Шрагина. "Если бы на Земле было мало железа, - фантазируют они, брезгливо охарактеризовав погоню за скоростью автотранспорта как "бешеную", - развитие автомобилизма могло бы пойти в направлении, например, снижения веса. Рост мощности и скорости были бы желательным, но второстепенным фактором"78. Откуда такая тяга оторваться от Земли, от реальной истории автомобилизма? Всё оттуда же: яблоко стремится к Земле по закону тяготения, тризовец стремится от Земли по закону возрастания степени идеальности систем.

Теперь от автомобиля перейдем к источнику местного освещения. Рассмотрев развитие последнего от костра к факелу, ученики Альтшуллера Меерович и Шрагина делают следующий вывод: "В результате факел как источник местного освещения, хотя и стал сложнее, выполняет, с точки зрения пользователя, свою основную функцию значительно идеальнее, чем костер"79. И еще о том же: "Отчетливо видно … направление изменения системы - в сторону повышения уровня ее идеальности с точки зрения пользователя, потребителя функции системы"80.

Уважаемые Меерович и Шрагина! Зачем же так откровенно следовать ненаучному принципу "Если нельзя, но очень хочется, то можно"? Факел (палка с тряпкой, пропитанной жиром или нефтью), - система более сложная, чем костер, отмечаете вы - и тут же заявляете, что факел идеальнее костра. Я понимаю: этого требует закон возрастания степени идеальности, но ведь есть еще и следствие данного закона: техническая система идеальна, если ее нет…

В подтверждение большей идеальности факела по сравнению с костром вы ссылаетесь на то, что первый лучше, чем последний, выполняет функцию источника местного освещения. А чем же лучше? "В факеле в качестве источника световой энергии вместо дерева горят жир или нефть, - объясняете вы, - они дают значительно большее количество света на единицу веса"81. Но что мешает сделать костер из пропитанных жиром или нефтью тряпок? Выходит, жир и нефть здесь ни при чем. Факел можно переносить, а костер нельзя, говорите вы. Стало быть, по вашему мнению, мобильный источник света лучше, совершенней стационарного выполняет свою основную функцию - функцию местного освещения - только потому, что он мобильный? Я утверждаю обратное: местное освещение, т. е. освещение данного места, лучше, если оно стационарное, а не мобильное. И факты - на моей стороне.

Корректнее сравнивать мобильные источники освещения, например горящую ветку и факел. Тут уж не поспоришь: факел действительно функционирует лучше, идеальнее, чем ветка. Но не поспоришь и с тем, что, факел сложнее ветки.

Яблоко стремится к Земле, а тризовец - от Земли

Логический корень ложного закона возрастания степени идеальности технической системы в смешении понятий "система" и "функция системы".

На этом примере про источники освещения легко показать логический корень закона возрастания степени идеальности технической системы: он - в смешении понятий "система" и "функция системы". Если данная реальная система функционирует идеальнее, чем сходная с ней другая, то это вовсе не значит, что первая система идеальнее второй. Как раз наоборот, и высшая степень реальности системы - идеальное выполнение ею возложенной на нее функции. Увы, вопреки многочисленным фактам тризовцы считают иначе, загоняя в идеалистические дебри и себя, и других.


6. Терминологические странности ТРИЗ, или Будем называть ледокол веществом

Прежде чем подвести итоги нашего анализа теории Альтшуллера, стоит поговорить о ее терминах. Часть из них, с точки зрения норм словоупотребления, далеко не безупречна. Причем речь идет об основных терминах ТРИЗ. Мы уже отмечали кое-что странное в терминологии этой теории. Теперь рассмотрим данный вопрос подробнее.

Язык ТРИЗ весьма своеобразен. Первое, на что обращаешь внимание, - обилие оригинальных аббревиатур: ТРИЗ, АРИЗ, ТП, ФП, ИКР… Их широкое применение вместо устойчивых тризовских словосочетаний существенных нареканий не вызывает: без аббревиатур тексты были бы гораздо длиннее. Но язык ТРИЗ имеет еще одну яркую особенность, и вот она-то требует иного - жесткого, критического - отношения. Мы будем критиковать неоправданное переосмысление Альтшуллером и его учениками обычных, широко известных выражений.

Одна из негативных особенностей ТРИЗ - навязывание некоторым общепринятым терминам необычного смысла. Эта терминологическая небрежность вызвана стремлением выражаться подчеркнуто демократично.

Однажды тризовцы написали остроумный памфлет под названием "Как забраться на пьедестал". В нем содержатся язвительные рекомендации создателю "новой науки", т. е. лженауки. Одна из рекомендаций касается терминологии: "Красивый ход - использование терминов, известных в других областях, но в совершенно ином смысле (кому не нравится, пусть меняет свои)"82. Увы, такое использование терминов встречается и в ТРИЗ. Нет, я не намекаю на то, что это - "красивый ход" (умышленное введение в заблуждение) со стороны Альтшуллера и его учеников. С другой стороны, я не считаю это случайностью. На мой взгляд, здесь имеет место сознательная терминологическая небрежность, вызванная стремлением выражаться так, чтобы не только не отпугивать, а еще и привлекать читательские массы.

Возьмем, к примеру, термин "вещество". Под ним создатель ТРИЗ предлагает понимать "любые объекты независимо от степени их сложности. Лед и ледокол, винт и гайка, трос и груз, - заявляет он, - все это "вещества""83. Прореха в языковой культуре? Нет. Альтшуллер чувствует, что нарушил правила словоупотребления, иначе, приводя примеры, не заключил бы термин "вещество" в кавычки. Зачем же потребовалось это нарушение? По-видимому, создатель ТРИЗ посчитал слово "вещество" более простым и понятным, чем выражение "вещественный элемент технической системы", которое он должен был использовать в данном контексте. Но тогда почему об этом ничего не сказано?

Другой пример: "Элементы, составляющие систему, называются подсистемами"84. Позвольте, но ведь элемент - это нечто простое, а подсистема - нечто сложное (система низшего уровня), и, стало быть, если вы что-то называете элементом, вы не должны это же называть подсистемой! Предвижу примерно такой тризовский ответ: "Массам плевать на лингвистические тонкости. Они хотят, чтобы им очень коротко и просто, даже примитивно, рассказали о том, что у систем есть подсистемы и надсистемы".

Теперь обратимся к терминам "изделие" и "инструмент". Выше они уже встречались нам - при анализе задачи 25. Тогда мы столкнулись с тем, что молния и радиоволны, по Альтшуллеру, - изделия, а молниеотвод - инструмент. В чем тут дело? "Существуют правила, позволяющие точно строить модель задачи. Так, в пару конфликтующих элементов обязательно должно входить изделие. Вторым элементом чаще всего бывает инструмент…"85

Почему же правила ТРИЗ требуют именовать конфликтующие элементы технических систем изделиями или инструментами? "А почему вам это не нравится? - раздраженно отреагируют тризовцы. - Во многих изобретательских задачах конфликтующие элементы - это стопроцентные изделия и инструменты. Вот, например, задача 24: "Шлифовальный круг плохо обрабатывает изделия сложной формы с впадинами и выпуклостями, например ложки. Заменять шлифование другим видом обработки невыгодно, сложно. … Как быть?"86 Ложка - изделие. Круг - инструмент. Какие могут быть терминологические претензии?"

Что касается шлифовального круга, то, и в самом деле, здесь все чисто: круг - стопроцентный инструмент. Но вот с ложкой неувязка: изделием названо неготовое, недоработанное изделие, т. е. то, что еще не стало изделием. И так - в большинстве моделей задач, приводимых в тризовской литературе. А в ряде случаев вообще неловко говорить о каком-то изделии - готовом или неготовом. Вспомним задачу 25: молния и радиоволны - изделия?! Или еще - задача 35, в которой требуется измерить скорость ионов с помощью электрического поля. ""Изделие" - ионы, инструмент - поле" - пишет Альтшуллер87. Обратите внимание: слово "изделие" взято в кавычки, что указывает на условный характер его применения.

В кавычки следовало взять и слово "инструмент": как таковое, само по себе, электрическое поле не может быть инструментом. Таким образом, и с термином "инструмент" не все гладко: создатель ТРИЗ и его предлагает использовать условно, с нарушением норм русского языка. Вот прямое признание условности этого термина, сделанное Альтшуллером при анализе задачи 34: "Краска (поток краски, факел распыляемой краски) - инструмент (строго говоря, часть инструмента, непосредственно взаимодействующая с изделием)"88.

"Подумаешь - условное применение терминов! - могут сказать тризовцы. - В современной науке это делают сплошь и рядом. И почему бы не делать, если так проще и понятнее? Зачем вместо терминов "изделие" и "инструмент" выдумывать какие-то другие, пусть и более точные, если эти - такие простые и привычные для технической сферы?"

Позвольте, но в данном случае не нужно ничего выдумывать: вместо условных тризовских терминов "изделие" и "инструмент" наука уже давно в том же смысле, но при этом совершенно корректно, неусловно использует другие, не менее простые и понятные выражения. Их легко обнаружить, если выйти за рамки "одноэкранного" тризовского мышления, а ведь ТРИЗ как раз и призывает к тому, чтобы мышление было "многоэкранным", т. е. учитывало наличие кроме данной системы под- и надсистем разного уровня. Давайте из технической сферы поднимемся в экономическую и сразу же обнаружим то, что нам нужно - термины "предмет труда" и "средство труда". Можно и проще - "предмет" и "средство". Экономисты давно и с успехом используют эти термины в своей деятельности.

"Но наши термины все равно лучше, потому что ближе, понятней изобретательским массам!" - воскликнут ортодоксальные тризовцы.

Настоящий ученый, популяризируя науку, не должен потакать невежеству обывателя.

Понятней массам… Выше я очень высоко оценил постоянное стремление Альтшуллера излагать любой, даже очень сложный, теоретический материал максимально просто, выкладывая его на блюдечке. Таким и должен быть язык настоящего ученого. При этом, правда, всегда есть опасность примитивизации, чрезмерного упрощения научной истины, но, если ученый, занимаясь литературной деятельностью, помнит, что простота языка - это не цель, а всего лишь средство приобщения широкого круга читателей к высотам науки, он никогда не опустится до сюсюканья, до потакания невежеству обывателя.

Нельзя подыгрывать невежеству масс! И, популяризируя ТРИЗ, Альтшуллер помнил о своем долге перед истиной. Да, не всегда удавалось ему выражать теоретические мысли и просто, и корректно, но, соскальзывая с уровня допустимой простоты в болото пошлости и примитива, он, напрягая все свои силы, тянулся вверх и возвращался на высоты науки. Неутомимо познавать мир - вот что требует его ТРТЛ от творческой личности. "Нежелание переучиваться приводит к неизбежному отставанию, - пишет Г. Альтшуллер вместе с И. Верткиным. - Выражается это в ругани новых разработок, в утверждении того, что старые материалы были более простыми и понятными"89. А вот какими словами заканчивается книга Альтшуллера "Творчество как точная наука": "По-видимому, возможности управления процессом мышления безграничны. Их нельзя исчерпать, потому что Разум, величайший инструмент познания и преобразования мира, способен преобразовывать и себя самого. Кто может сказать, что есть предел процессу очеловечивания человека?.. До тех пор, пока будет существовать человек, будет совершенствовать управление этой силой. Мы лишь в самом начале долгого пути"90.

Итак, создатель ТРИЗ призывал неустанно стремиться к новому, идти от несовершенного, ущербного к совершенному, идеальному. Вряд ли для терминов своей теории он делал исключение. И еще менее вероятно, что он не стал бы менять неудачный термин из-за того, что массам он понятнее и привычнее, чем другое, более удачное выражение.


Заключение

Все когда-то кончается. Вот и наше исследование, посвященное теории Г. С. Альтшуллера, пришло к своему концу, к тому моменту, когда нужно подводить итоги. Разговор на данную тему мог бы быть и более долгим, но и того времени, которое уже потрачено нами, хватило, чтобы сделать главное: выявить сильные и слабые стороны ТРИЗ, разобрав по косточкам ее ключевые понятия.

Каковы же основные достоинства и недостатки теории Альтшуллера?

Главным достоинством ТРИЗ является ее диалектический характер. Генрих Саулович Альтшуллер - первый в мире инженер-диалектик.

Начнем с достоинств. Главным достоинством ТРИЗ является ее диалектический характер. Мы отмечали, что Альтшуллер был первым из технарей, т. е. представителей технической сферы, кто не только заявил о необходимости следовать принципам диалектики при научном исследовании данной сферы, но и показал на многочисленных примерах изобретательских задач, как это делается, насколько это экономически эффективно и какие блестящие перспективы открываются при этом и в теоретической, и в практической деятельности. По-видимому, не будет преувеличением сказать, что Генрих Саулович Альтшуллер - первый в мире инженер-диалектик.

Помимо диалектичности крупным достоинством ТРИЗ является ее инструментальность. В рамках этой теории создан эффективный инструмент решения изобретательских задач - АРИЗ, который представляет собой четкую, детально прописанную программу изобретательской деятельности, позволяющую без особых усилий превращать трудную задачу в легкую. Используя АРИЗ, любой более или менее грамотный технарь способен справиться с огромным спектром технических проблем разного уровня сложности. Инструментальность теории Альтшуллера позволила разработать ее компьютерную версию - "Изобретающую машину", значительно облегчающую применение АРИЗ при решении изобретательских задач.

Еще одно важное достоинство ТРИЗ - простота ее языка. И это притом, что она исследует вопросы творчества - труднейшие вопросы современной науки! В авторском изложении ТРИЗ не отталкивает, а, напротив, притягивает всех, кто серьезно интересуется данной темой. И тот, кого, как магнитом, притянула к себе тризовская книга Генриха Альтшуллера, читает ее запоем - такой у нее простой и яркий язык, а, прочитав ее, ничуть не остается разочарованным, ибо автор, замахнувшись на решение головоломных вопросов творческой деятельности, не обманул его, не ушел в сторону, прикрываясь эффектными шутками и туманными философскими фразами, а честно искал и находил серьезные, строго научные ответы на эти трудные, но чрезвычайно интересные вопросы, проявляя себя не только как мастер слова, но и как глубокий мыслитель.

Креативность, т. е. ориентация на открытие, на творчество, - еще одно важное достоинство ТРИЗ. "Это - настоящий ученый!" - вот что приходит на ум по прочтении тризовских работ Альтшуллера. А ведь создатель ТРИЗ - фундаментальной теории изобретательского творчества - официально не был деятелем науки. И это вовсе не случайность.

В 1976 году академик АН СССР, крупный авторитет в области ядерной физики А. Б. Мигдал опубликовал статью "О психологии научного творчества" - очень живую и местами остроумную (по-видимому, академик, устав от официальной деятельности, решил "оторваться"), но при этом совершенно ненаучно освещающую главную тему. В этой статье есть, в частности, такие строки: "Стремление во что бы то ни стало сделать открытие, совершить переворот в науке часто уводит за пределы своих реальных возможностей и порой кончается грустно. Известно, что все физические институты выделяют "дежурных" сотрудников для ответов авторам "великих открытий". Все эти "работы" имеют общие черты:
1. Перевороту подвергается не какой-либо один вопрос, а сразу все результаты современной науки.
2. Автор не имеет специального образования в данной области.
3. Никогда не цитируются современные научные работы чаще всего потому, что автор с ними незнаком.
4. Авторы таких "трудов" всегда заявляют, что их работа - плод многолетних усилий, однако видно, что время если и тратилось, то не на математические выкладки, не на эксперименты и даже не на анализ известных фактов.
5. Никаких других работ меньшего масштаба у автора не было.

По этим признакам работа "зановообоснователя" и "основополагателя" (терминология, введенная для таких случаев еще Вольфгангом Паули) безошибочно распознается, независимо от деталей"91.

И далее - настоятельная рекомендация: "Было бы хорошо, если бы редакторы … изданий, не имеющие достаточной научной квалификации, руководствовались в своих оценках этим списком признаков "великого открытия""92.

И советские редакторы руководствовались этой и подобными ей инструкциями корифеев официальной науки. К счастью, не все редакторы, иначе ТРИЗ не была бы опубликована: ведь она и ее автор чуть ли не идеально соответствуют большинству пунктов мигдаловского списка.

Журналы со статьей Мигдала

Официальная наука, отталкивая и дискредитируя Альтшуллера и других ученых-революционеров, насаждает в своей среде культ умеренности и аккуратности.

Официальная наука, отталкивая и дискредитируя ученых-революционеров (И это в эпоху научно-технической революции!), насаждает в своей среде культ умеренности и аккуратности. Говоря о психологии научной деятельности, А. Б. Мигдал пишет: "Не будем касаться такого стимула, как понимание общественной полезности своей работы, - этот фактор в равной мере присутствует во всех областях человеческой активности"93. Как мило: и дворник, и академик в равной степени понимают, что полезно и что вредно для общества. Следовательно, и спрашивать с них за их недочеты нужно одинаково - разумеется, по меркам дворницкого участка, но не мира или Вселенной. При этом вознаграждение должно быть разное, и не просто разное, а существенно разное (Как же иначе!).

"Среди людей, далеких от науки, - продолжает Мигдал "научный" разговор, - широко распространено мнение, что ученый руководствуется в своей работе стремлением сделать открытие. Между тем научный работник не должен задаваться целью сделать открытие, его задача - глубокое и всестороннее исследование интересующей его области науки"94. "Здесь под словом "открытие", - уточняет свою мысль академик, - подразумевается существенный скачок в понимании природы. Небольшие, обычно невидимые миру "открытия" делаются непрерывно, и именно они составляют радость повседневной работы в науке. Умение радоваться каждому малому шагу, каждому небольшому открытию - это качество должно в большой мере определять выбор научной профессии"95. А вот и заключительный аккорд: "Движущей силой должно быть не стремление совершить переворот, не стремление к успеху, а любознательность, способность удивляться и радоваться каждой малой удаче и, главное, ощущение красоты науки"96. Аккуратное любопытство и восхищение красотой науки (конечно же, официальной!) - вот к чему, по мнению Мигдала, нужно стремиться тому, кто хочет быть ученым.

Тихим радостям официальной науки Г. С. Альтшуллер противопоставляет революционный напор человека, устремленного к открытиям: "Нужно, чтобы изобретатель … не боялся отбрасывать варианты, кажущиеся вероятными, и не боялся идти к идеям, кажущимся "дикими"…"97 Именно так - отчаянно, бесстрашно - заставляет действовать алгоритм решения изобретательских задач: "АРИЗ не оставляет права мыслить несмело...."98

Недостатки ТРИЗ не менее серьезны, чем ее достоинства, ибо являются продолжением последних. Главный недостаток этой теории - ее идеалистический характер. Идеализм и наука несовместимы.

Недостатки ТРИЗ не менее серьезны, чем ее достоинства, ибо являются продолжением последних, оборотной стороной медали. Перечень тризовских изъянов начнем с диалектики. Тризовцы считают, что она не может быть плохой. На самом деле, это не так. В науке диалектичность хороша только тогда, когда это материалистическая, а не идеалистическая диалектичность. А что мы видим в научных разработках Альтшуллера и его учеников? Здесь огромную роль играет закон возрастания идеальности технических систем, в котором нашли свое отражение принципы гегелевской, идеалистической диалектики, выталкивающей тризовцев за рамки науки. Эта диалектика вынуждает искажать реальную историю материальных вещей, загонять ее в рамки невесть откуда берущихся идеалов, тем самым окрашивая ее в мистические тона. Мы видели, как, изображая развитие техники, тризовцы, следуя диалектическим принципам Гегеля, вступают в противоречие с фактами.

Оборотной стороной ярко выраженной инструментальности ТРИЗ, простоты ее языка и креативности является ее жесткость, авторитарность. Под флагом развития творчества Альтшуллер и его ученики навязывают готовые формы мышления, тормозя тем самым творческое развитие личности. При работе в рамках ТРИЗ, отмечает Альтшуллер, "решение задачи частично известно еще до постановки задачи. Не зная задачи, мы заранее знаем законы, т. е. ответ в общей форме. Процесс решения состоит в переходе от общих законов к конкретному их овеществлению в данном случае"99. Собственно говоря, именно так решаются задачи в рамках любой современной науки, и, стало быть, математики, физики и т. д. с тем же успехом, что и тризовцы, могут заявлять, что их наука развивает творчество. ТРИЗ и другие виды современного научного знания развивают не творческие, а логические качества личности. Вот в этом-то, логическом плане наука Альтшуллера действительно превосходит многие другие науки, ибо требует применять не только формальную, но и диалектическую логику.

Использование в научной деятельности идеалистической диалектики ведет к деградации ученого.

"А разве можно осваивать диалектическую логику, не развивая при этом свои творческие способности?" - может возникнуть вопрос. Действительно, нельзя, если диалектика материалистическая. Если же она идеалистическая, творческие качества развиваются лишь субъективно: личность совершенствуется в маниловском духе, в плане сотворения всевозможных воздушных замков. Такое "развитие" в отрыве от материального мира объективно развитием не является, напротив, это - деградация личности. Подлинное творчество прежде всего материально.

А что мы видим у Альтшуллера? При решении конкретных задач его диалектика по преимуществу материалистическая, при построении теории - идеалистическая. Таким образом, командные высоты в руках идеалистической диалектики, и если это положение не изменить, ТРИЗ будет деградировать, и дело закончится ее бесславной научной смертью.

Господа тризовцы! Обратите внимание на этот тревожный диагноз, ибо он базируется на тщательном обследовании вашей теории. Да, ее кончина еще далека, но болезнь уже разрушает ее. Хотите вылечить ТРИЗ? Тогда придется заняться решением очень хитрой задачи, задачи высшего уровня сложности. Вот ее содержание: логическая сторона ТРИЗ подавляет творчество, творческая сторона разрушает логику, нужно совместить эти взаимоисключающие стороны теории.

"Эвон куда хватил! - предвижу я возмущенные голоса. - Этого синтетического единства логики и творчества нет даже в физике и в математике, а в ТРИЗ почему-то должно быть". Почему? Да потому, что ТРИЗ в том виде, в каком ее задумал в 40-х годах ХХ века Г. С. Альтшуллер, - наука нового типа, гармонично сочетающая логическую необходимость с творческой свободой. Так что, господа тризовцы, не ленитесь, беритесь за эту задачу, если вам действительно дорога память о вашем учителе. Может, задание кажется вам слишком "диким", парадоксальным? Но вам ли бояться парадоксальности!

Как вы думаете, Генрих Саулович, справятся ваши ученики с данной задачей? Я, честно говоря, не знаю: ведь и вы, и я не решили ее, хоть и есть кое-какие наметки. Но эта задача не надуманная, не искусственная, ее актуальность растет с каждым годом, и, значит, она будет решена! С восьмидесятилетием вас, Генрих Саулович!


Июнь - август 2006 г.

Диалектик-идеалист


1. Цит. по: Как стать еретиком /Сост. А. Б. Селюцкий. - Петрозаводск: Карелия, 1991. - 365 с.: ил. - (Техника - молодежь - творчество). С. 4.
2. Меерович М. И., Шрагина Л. И. Технология творческого мышления: Практическое пособие. - Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2000. - 432 с. - (Библиотека практической психологии).
3. Э. В. Ильенков: личность и творчество / Редактор-составитель И. П. Фарман. - М.: "Языки русской культуры", 1999. - 272 с., ил. С. 255.
4. Э. В. Ильенков: личность и творчество / Редактор-составитель И. П. Фарман. - М.: "Языки русской культуры", 1999. - 272 с., ил. С. 256.
5. Нарский И. С. Диалектическое противоречие и логика познания. М.: Наука, 1969. - 246 с. С. 238.
6. Логика и методология научного познания. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1974. - 160 с. С. 3.
7. Логика и методология научного познания. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1974. - 160 с. С. 43.
8. Петров Ю. А. Методологические вопросы анализа научного знания. Учеб. Пособие. М., "Высшая школа", 1977. - 224 с. С. 215.
9. Дудель С. П. Логика противоречия и противоречия логики. М.: Мысль, 1989. - 191 с. С. 135.
10. Вригт Г. Х. Логика и философия в ХХ веке. //Вопросы философии. 1992, 8. С. 80.
11. Вригт Г. Х. Логика и философия в ХХ веке. //Вопросы философии. 1992, 8. С. 81.
12. Вригт Г. Х. Логика и философия в ХХ веке. //Вопросы философии. 1992, 8. С. 88.
13. Свинцов В. Существует ли диалектическая логика? //Общественные науки и современность. 1995, 2. С. 100, 109.
14. Альтшуллер Г. С., Шапиро Р. Б. О психологии изобретательского творчества. // Вопросы психологии. 1956, 6. С. 37 - 49.
15. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 22.
16. Альтшуллер Г. С., Злотин Б. Л., Зусман А. В., Филатов В. И. Поиск новых идей: от озарения к технологии. - Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1989. - 382 с., ил. С. 42.
17. Злотин Б. Л., Зусман А. В. Решение исследовательских задач. - Кишинев: МНТЦ "Прогресс", Картя Молдовеняскэ, 1991. - 204 с. С. 11.
18. Меерович М. И., Шрагина Л. И. Технология творческого мышления: Практическое пособие. - Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2000. - 432 с. С. 43.
19. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 49.
20. "…Решение изобретательской задачи оказывается хорошим (сильным), если оно преодолевает техническое противоречие, содержащееся в поставленной задаче, и, наоборот, плохим (слабым), если ТП не выявлено или не преодолено" (Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 27.).
21. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 10 - 11.
22. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 49.
23. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 49.
24. Меерович и Шрагина дают это понятие как следствие одного из основных законов развития технических систем (Меерович М. И., Шрагина Л. И. Технология творческого мышления: Практическое пособие. - Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2000. - 432 с. С. 68.).
25. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 50.
26. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 108.
27. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 50.
28. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 155.
29. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 53.
30. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 53.
31. Альтшуллер Г. С., Злотин Б. Л., Зусман А. В., Филатов В. И. Поиск новых идей: от озарения к технологии. - Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1989. - 382 с., ил. С. 109.
32. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 156.
33. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 54.
34. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 159.
35. Альтшуллер Г. С., Злотин Б. Л., Зусман А. В., Филатов В. И. Поиск новых идей: от озарения к технологии. - Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1989. - 382 с., ил. С. 108.
36. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 108.
37. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 108.
38. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 14.
39. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 144.
40. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 15.
41. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 20.
42. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 15.
43. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 20.
44. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 19.
45. "Творчество как точная наука" отказывает задачам первого уровня в статусе изобретательских, но уже в "Поиске новых идей" они реабилитированы: утверждается, что их решением являются "мельчайшие изобретения, не связанные с устранением противоречий" (Альтшуллер Г. С., Злотин Б. Л., Зусман А. В., Филатов В. И. Поиск новых идей: от озарения к технологии. - Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1989. - 382 с., ил. С. 14.). Увы, идея четырехуровневой шкалы изобретательских задач не получила развития. А жаль: эта идея в отличие от идеи изобретений, не связанных с устранением противоречий, была здравой!
46. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 117 - 118.
47. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 118 - 119.
48. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 146.
49. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 118.
50. Альтшуллер Г. С., Злотин Б. Л., Зусман А. В., Филатов В. И. Поиск новых идей: от озарения к технологии. - Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1989. - 382 с., ил. С. 16.
51. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 18 - 19.
52. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 144 - 145.
53. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 145.
54. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 145.
55. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 145.
56. Как стать еретиком /Сост. А. Б. Селюцкий. - Петрозаводск: Карелия, 1991. - 365 с.: ил. - (Техника - молодежь - творчество). С. 301.
57. Лернер Л. Прошедший сквозь стену. // Огонек, 1991, 3. С. 22.
58. Как стать еретиком /Сост. А. Б. Селюцкий. - Петрозаводск: Карелия, 1991. - 365 с.: ил. - (Техника - молодежь - творчество). С. 316 - 317.
59. Как стать еретиком /Сост. А. Б. Селюцкий. - Петрозаводск: Карелия, 1991. - 365 с.: ил. - (Техника - молодежь - творчество). С. 313.
60. Как стать еретиком /Сост. А. Б. Селюцкий. - Петрозаводск: Карелия, 1991. - 365 с.: ил. - (Техника - молодежь - творчество). С. 182.
61. Как стать еретиком /Сост. А. Б. Селюцкий. - Петрозаводск: Карелия, 1991. - 365 с.: ил. - (Техника - молодежь - творчество). С. 23.
62. Как стать еретиком /Сост. А. Б. Селюцкий. - Петрозаводск: Карелия, 1991. - 365 с.: ил. - (Техника - молодежь - творчество). С. 19.
63. Как стать еретиком /Сост. А. Б. Селюцкий. - Петрозаводск: Карелия, 1991. - 365 с.: ил. - (Техника - молодежь - творчество). С. 15.
64. "Современная ТРИЗ включает: конкретные инструменты решения изобретательских задач в технике; законы развития технических систем (ЗРТС); методы прогнозирования и выявления задач; методы решения исследовательских задач; жизненную стратегию творческой личности (ЖСТЛ); закономерности развития коллективов" (Селюцкий А. Б. Спонсор для еретиков. // Как стать еретиком /Сост. А. Б. Селюцкий. - Петрозаводск: Карелия, 1991. - 365 с.: ил. - (Техника - молодежь - творчество). С. 4.).
65. Как стать еретиком /Сост. А. Б. Селюцкий. - Петрозаводск: Карелия, 1991. - 365 с.: ил. - (Техника - молодежь - творчество). С. 12.
66. Как стать еретиком /Сост. А. Б. Селюцкий. - Петрозаводск: Карелия, 1991. - 365 с.: ил. - (Техника - молодежь - творчество). С. 293.
67. Альтшуллер Г. С., Злотин Б. Л., Зусман А. В., Филатов В. И. Поиск новых идей: от озарения к технологии. - Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1989. - 382 с., ил. С. 266.
68. Альтшуллер Г. С., Злотин Б. Л., Зусман А. В., Филатов В. И. Поиск новых идей: от озарения к технологии. - Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1989. - 382 с., ил. С. 267.
69. Альтшуллер Г. С., Злотин Б. Л., Зусман А. В., Филатов В. И. Поиск новых идей: от озарения к технологии. - Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1989. - 382 с., ил. С. 279.
70. Альтшуллер Г. С., Злотин Б. Л., Зусман А. В., Филатов В. И. Поиск новых идей: от озарения к технологии. - Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1989. - 382 с., ил. С. 251.
71. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 50.
72. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 125.
73. Ильенков Э. В. Философия и культура. - М.: Политиздат, 1991. - 464 с. С. 212.
74. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 113.
75. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 113 - 114.
76. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 125.
77. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 125.
78. Меерович М. И., Шрагина Л. И. Технология творческого мышления: Практическое пособие. - Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2000. - 432 с. С. 247.
79. Меерович М. И., Шрагина Л. И. Технология творческого мышления: Практическое пособие. - Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2000. - 432 с. С. 60.
80. Меерович М. И., Шрагина Л. И. Технология творческого мышления: Практическое пособие. - Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2000. - 432 с. С. 61.
81. Меерович М. И., Шрагина Л. И. Технология творческого мышления: Практическое пособие. - Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2000. - 432 с. С. 60.
82. Злотин Б. Л., Зусман А. В. Решение исследовательских задач. - Кишинев: МНТЦ "Прогресс", Картя Молдовеняскэ, 1991. - 204 с. С. 193.
83. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 33.
84. Альтшуллер Г. С., Злотин Б. Л., Зусман А. В., Филатов В. И. Поиск новых идей: от озарения к технологии. - Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1989. - 382 с., ил. С. 19.
85. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 47.
86. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 155.
87. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 79.
88. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 76.
89. Как стать еретиком /Сост. А. Б. Селюцкий. - Петрозаводск: Карелия, 1991. - 365 с.: ил. - (Техника - молодежь - творчество). С. 158.
90. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 151.
91. Мигдал А. О психологии научного творчества. // Наука и жизнь, 1976, 2 - 3. №2. С. 104.
92. Мигдал А. О психологии научного творчества. // Наука и жизнь, 1976, 2 - 3. №2. С. 104.
93. Мигдал А. О психологии научного творчества. // Наука и жизнь, 1976, 2 - 3. №2. С. 100.
94. Мигдал А. О психологии научного творчества. // Наука и жизнь, 1976, 2 - 3. №2. С. 100 - 101.
95. Мигдал А. О психологии научного творчества. // Наука и жизнь, 1976, 2 - 3. №2. С. 101.
96. Мигдал А. О психологии научного творчества. // Наука и жизнь, 1976, 2 - 3. №3. С. 107.
97. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 24.
98. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 54.
99. Альтшуллер Г. С. Творчество как точная наука. - М.: Сов. радио, 1979. - 184 с., ил. С. 132.

home
Сайт управляется системой uCoz